Марина Вуд

– Дочь, ты ему в пояс кланяться должна, что он тебя взял с ребенком! – зло шипит моя мама. В надежде, что любимый зять ее не услышит.
– Мам, я не чемодан, чтобы меня можно было взять. Пойми меня! Я не могу с ним больше жить, да и не хочу, – бессильно опускаю руки. – Ты же видела, что он сделал со мной в прошлый раз, – дотрагиваюсь рукой там, где совсем недавно были фиолетовые гематомы.
– Значит сама виновата, – прищуривает глаза. – Нечего было его провоцировать.
– Я никого не провоцировала! Ты не боишься, что твой внук может остаться сиротой, при очередном таком скандале? – обреченно спрашиваю я.
– Думаю, что Медведев умный мужчина и до такого не дойдет, – она начинает нервно тереть на терке морковь. –  Домой пути обратно нет. У нас и так места мало в этой однокомнатной норе. Папа болеет. Иришке скоро в институт поступать. И ты тут еще, со своим дитем!
– Мама… – жалобно выдыхаю.

Множество попыток и сотни пустых тестов не оставили нам с мужем никакой надежды на детей. Мы устали от этого бесконечного бега по кругу и в какой-то момент наш брак дал трещину. В результате у него другая женщина, а у меня взлёт по карьерной лестнице. Однако через пять лет, в день годовщины нашего развода, одна случайная встреча изменила всё. Наша страстная ночь закончилась двумя полосками на тесте. Я не хочу отношений с бывшим, но очень хочу этого ребёнка!

– Что ты здесь делаешь? – страх, который вызывает во мне Максим, пасует перед злостью.
Бросаюсь к нему, не обращая внимания на охрану и выхватываю из рук своего сына. Я успокаивающе глажу Лёшку по голове и целую в теплую, розовую щечку. Как он посмел заявиться ко мне, да еще и так бесцеремонно.
– У тебя очаровательный ребенок, – изображает некое подобие улыбки, дергая уголком губ.
– Ты не ответил на мой вопрос.
Ежусь под его внимательным взглядом, потому что Макс нагло меня рассматривает.
– Тогда, в офисе мы так и не поговорили, – мужчина бегло оглядывает небольшую гостиную. Наверное, у него уборная больше, чем вся моя квартира.
– Нам не о чем разговаривать, – отрезаю я.
– Ошибаешься, Ася, – он скидывает пиджак и небрежно бросает его на спинку дивана. Так, словно это его диван. И вообще вся эта квартира и я, в придачу к ней, тоже его. — У меня много тем накопилось за то время, что мы не виделись…

– Ты же никогда меня не любила. Признайся в этом, Даш. Ты просто использовала меня, ради этого ребенка, – он пытается побольнее уколоть меня.
– Если тебе так легче, то окей. Думай, как хочешь, – не реагирую на его выпады.
– Я-то еще голову ломал, почему, когда ты узнала про Лизу, так спокойно отреагировала. А ты оказалась просто корыстной тварью! – рычит он.
– И в чем же была моя корысть, позволь узнать? Жил в моей квартире. Никогда ни о чем не парился.
– И довольствовался сексом раз в год. Потому что у моей жены триста шестьдесят четыре дня в году болела голова, – Виктор театрально размахивает руками.
– Ты для этого нашел себе другую женщину, – парирую я. – Теперь у тебя новая возлюбленная. Новая жизнь. Новое всё. Наслаждайся!
– Если бы не твой щенок, может быть и у нас была бы нормальная жизнь.
Мне до слёз становится обидно за сына. Я подскакиваю к бывшему мужу и даю ему хлесткую пощечину: – Не смей, слышишь – зло шиплю я. – Не смей трогать ребёнка!

— Добрый вечер! — произношу я, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться от счастья.
Она не смотрит на меня, но по реакции понимаю, что голос узнала.
Боится. Видать, грешок за свою ложь чувствует.
— Какая встреча! — говорю и расплываюсь в довольной улыбке, словно Чеширский Кот.
— Я сплю, и это мой ночной кошмар, — говорит Арина официанту, но я-то понимаю, что эти слова адресованы как раз таки мне.
О, милая, ты права. Именно я твой страшный сон и ночной кошмар.
— Как здоровье? Не хвораете ли, часом! — спрашиваю я, не скрывая своего ехидства.
Сейчас я буду мстить. Именно мстить. За все её юбки, туфли и эти чёртовы чулки в крапинку, которые половину офиса сводят с ума. За дагестанцев, которые чуть ли не пометили мой кабинет, глядя на её прикид. И за мою последнюю ночь, посреди которой я проснулся от дикого стояка, потому что во сне видел свою голую помощницу.

Держу в руках телефон, на экране которого открыта медицинская статья из интернета: «После овуляции яйцеклетка попадает в полость малого таза. Оттуда она направляется в маточную трубу, где живет двенадцать — двадцать четыре часа. Если за этот период клетка не оплодотворяется, то она гибнет!»
— Ань, там шансы минимальные.
Успокаиваю скорее себя, чем ее. Папой становиться в планах как-то не было.
— Это меня не успокаивает. Я не готова сейчас к детям. И вообще, я не уверена, что хочу их. Это же ответственность. Это на всю жизнь.
Наблюдая за ней, я сбился со счета, сколько кругов она нарезала по комнате за последние пять минут.
А вот эти ее слова почему-то заставляют меня напрячься. Ладно я —старый холостяк, уже давно без надежды на прекрасный брак, борщи и семейные вечера, — она-то что? У нее же все впереди! Откуда в ее голове такие мысли?
—У-у-у! — практически взвываю я. — Что ж ты мне так мозг выносишь? Ничего страшного еще не произошло.

Сейчас я чувствую себя словно свободная касса в этом Макдональдсе. От которой только что отошел красавчик в сером коротком пальто. А девушка в прыщах и униформе так и осталась стоять за ней. И все что, она смогла сделать так это просто лишь молча проводить его взглядом. Вот и меня так же, как эту кассу, просто использовали по назначению и пошли дальше.
Из своего невидимого укрытия я наблюдаю за этим самым парнем. Вижу, как он отходит от кассы со стаканом кофе в руке и скрывается в толпе большой компании молодых людей, которые только что пришли сюда, чтобы перекусить. Они смеются. Им весело. А мне…

📚КНИГА ЗАВЕРШЕНА📚
— Если ты еще хоть на сантиметр опустишь свою ладонь, то я клянусь, что откушу тебе ее. — Смотрю в глаза этому нахалу, который бесстыже лыбится на все свои идеально выбеленные тридцать два. Подумать только, у него еще хватает наглости улыбаться.
— Слушаюсь.
Чувствую, как его мускулистая рука медленно ползет вверх по позвоночнику. Прохладный шелк блузки касается моей кожи.
— Ты можешь вообще не шевелить руками? — Бью его ладонью по плечу, и парень замирает.
— Я могу даже не дышать, ради вас, — ехидно произносит Эльдар над моим затылком. Господи, где их таких наглых только делают? Пропащее поколение.
— Ну что ты. Я не нуждаюсь в таких жертвах с твоей стороны, — иронично отвечаю я и прячу руки обратно под его пиджак. Мои ноги начинают постепенно коченеть, а зубы — отбивать дробь. Надо что-то делать. Черт! Я не хочу замерзнуть здесь насмерть.

КНИГА ЗАВЕРШЕНА 📚
– А дети? Откуда они? Кто их отец? – шипит она в сторону сына. – Или тебя совсем не интересуют эти вопросы?
– Какая разница, кто он, – Давид делает глоток воды и нервно отставляет в сторону стакан.
– Тебя не пугает их наследственность? – продолжает пениться.
– У них хорошая наследственность, – сквозь зубы рычит он.
– Ты откуда знаешь? Диана, кто отец ваших детей?
– Я не знаю, – тихо отвечаю я, шокирована реакцией его матери на мои слова. – Я делала процедуру Эко. В центре не предоставляют данные о доноре.
– Вот видишь, даже она не знает! – восклицает женщина. –Ты хоть представляешь какие там могут быть гены?
– Да нормальные там гены!
– Тебе почем знать? – она переходит на крик.
– Да по тому, что это мои дети! – зло рявкает Давид. – И не смей говорить гадости в их сторону.
– Что? – женщина поднимается со своего места, и Давид делает то же самое.
– То, что слышала! Это мои дети! Могу сделать тест ДНК, чтобы ты наконец-то успокоилась.

Книга завершена 📚
— Держите ваши руки и язык при себе, Иван Николаевич, — гордо заявляю и тыльной стороной ладони вытираю влажные губы, которые продолжают пульсировать и гореть.
— Ты мне нравишься.
— Так, возможно, вы мне не нравитесь, — веду плечом.
— Знаешь, Сашенька, мне все равно, какая ты там, гордая или упрямая, — усмехается одним уголком губ. — Если я захочу, то добьюсь тебя, дорогая моя девочка. Даже если я не в твоем вкусе.
Меня обезоруживает его откровение, и мне тоже хочется ему открыться. Хочется сказать, что я ему доверяю. И что благодарна за все, что этот человек для меня делает. Но я боюсь. Вдруг все не так однозначно, как мне кажется?
— Если вы это относительно меня, то вряд ли у вас что-то получится, — заявляю, гордо вздернув подбородок.
Господи, Саша, прикуси язык, — мысленно даю себе хлесткую пощечину. Ведь ты нарываешься. Специально провоцируешь неконтролируемого зверя. Зачем?