"Ах, лето красное" Ах скидки лета!


В первые дни лета хочется не только порадовать читателей скидками, но и вспомнить летние фрагменты из разных работ.

 "Весенний аромат для босса"
— Боишься, что во время торжества будет слишком мало света? — спросил Глеб, наблюдая, как она, сноровисто разложив силиконовые коврики, расставляет банки и закрепляет фитили.
— Опасаюсь, что комары заедят, — пояснила Кира, намекая на решение любимого и его родных играть свадьбу на берегу Оки в ресторане недалеко от коттеджного поселка, где много лет назад обосновались и Яшины, и Полозовы, и где теперь спешно возводил дом для своей семьи Глеб.
— Да не будет там никаких комаров, — не удержавшись от объятий, в очередной раз заверил Глеб, вдыхая исходивший от свечей аромат хвои и ягод.
— В лесу, возле реки в конце июня? — продолжая сосредоточенно размешивать краситель и ароматизатор, недоверчиво хмыкнула Кира. — Или, может быть, я что-то упустила, и мы отказались от идеи открытой веранды?
— Только в случае резкого похолодания, — нетерпеливо покусывая мочку ее уха, уточнил Глеб. — Но, я тебя уверяю, наш с тобой праздник даже дожди обойдут стороной. Уж Ефросинья Николаевна с Желей и их подруги позаботятся.


"Концертмейстер для Клары"
Пока искали аккордеон, герр Штаубе ворчал про неорганизованных итальянцев и безумных русских, которые из любого самого безнадежного положения найдут выход. Клара в это время срочно скачивала ноты Пьяццолы и других популярных пьес. Вот ведь накаркал Саватеев со своими шутками про баянистов. Ростислав в это время подтягивал ремни и на мотив «Венецианского карнавала» Паганини, негромко напевал:
— Колпак мой треугольный, треугольный мой колпак, — напоминая о народных истоках известного произведения.
Клара скептически смотрела, как он мучается, отрабатывая на чужом инструменте сложные места отыгрыша и думала о том, что на такой балаганный концерт вместо помпезного синего платья и в самом деле больше подойдет шутовской колпак. А еще, выбирая ноты Пьяццоллы, она не могла решить, какой из его сезонов уместнее играть. в Буэнос-Айресе, которому композитор посвятил свой цикл, стоял венец лета.
Так и не определившись, она по совету Ростислава выбрала «Либертанго» и нежную «Милонгу Ангела». А начала с задорного девятого каприса Паганини, продолжив зубодробительным и знаменитым двадцать четвертым. Когда же они сыграли «Венецианский карнавал» и «Кампанеллу», публика просто пришла в восторг.
"К морю Хвалисскому. Под знаменем Сокола"
Они ехали по двое в ряд под сенью векового леса, и лучи послеполуденного солнца каплями драгоценного янтаря просачивались меж узловатых ветвей. Выпала роса, от земли поднималась сырость, тревожившая старые кости Добрынича. Собиравшиеся на покой птицы и малые обитатели подлеска, потревоженные людьми, спешно покидали гнезда и места лежки, то и дело выпархивая или выпрыгивая из-под копыт. Один глупый зайчишка долго скакал впереди отряда и лишь затем, чтобы попасть на зуб неожиданно вынырнувшего из-за необхватного дубового ствола матерого волка. Серый Кум, а это был он, не таясь всадников, устроил добычу между передних лап и замер, поджидая хозяина. Тот появился вборзе. Вместе с десятком кметей и отроков Незнамов сын в очередной раз ездил на разведку.
 

"Рахат-лукум для Анжелики"
— А как насчет распоряжения относительно танцовщиц и музыкантов? — осторожно поинтересовалась Саадат. — Госпожа не передумала?
— Я, как никогда, полна решимости, — снимая при входе в свои покои покрывало, кивнула Анжелика. — Танцы — это именно то, что мне не хватало.
— Золотые слова! — приветствовала ее Нигина.
Она недавно прибыла и теперь сидела возле фонтана, обмахиваясь веером из павлиньих перьев. Похоже, к началу визита эмира в Нурбад придет настоящая жара. Надо будет заготовить для приема побольше льда и включить в меню различные шербеты. Раз уж коктейли здесь еще не изобрели. Померанцевый Анжелике все-таки не очень понравился, но Синдбад же сам напросился. А вот апельсиновый или вишневый, который сейчас пробовала Нигина, придутся очень кстати.
 
 
 

 "Царевна-лягушка для герпетолога
Мы прошли уже, судя по солнцу и нашей средней скорости, не менее десятка километров, когда лес начал неуловимо меняться, словно там повеяло дыханием не бабьего, а самого настоящего лета. Сначала стало еще теплее, а запах переспевших и забродивших прямо на ветках плодов сменился нежным ароматом недавно пустившейся в рост завязи и еще не сброшенного цвета. Потом к нему примешалось свежее дыхание реки или большого озера. Поляны запестрели летними и даже весенними цветами, а листва на деревьях заиграла всеми оттенками свежей сочной зелени.
– Что происходит? Мы что, заблудились и вышли в Правь? – спросила я Левушку едва ли не с испугом.
Тот покачал головой, но вид у него остался настороженным.
– Мы подошли к владениям русалок-берегинь, а над окрестностями их заветного озера осень не властна. Я так надеялся, что существует какой-то иной путь, но видно, нельзя иначе. Тут кругом топи, болота, да чащобы непролазные. Того и гляди попадешь в гости к Болотнику или окажешься в ловушке у древних деревьев.
 
 "Соколиные перья и зеркало Кощеевны"
Зной и в самом деле вел на лагерь наступление по всем фронтам. От его обволакивающих тягучих, как карамель, неподвижных пластов не спасала даже близость реки. А сплит-системы стояли только в кабинетах администрации. И если еще под деревьями можно было отыскать хотя бы тень, то кирпичные жилые корпуса и щитовые домики, где происходили занятия, уже к десяти часам утра накалялись, точно духовой шкаф.
В таких условиях дети не то что по-английски, по-русски изъясняться отказывались. Даже у педагогов и вожатых мысли в голове плавились, точно парафин. Поэтому директор, обычно строгая и к инициативам молодых сотрудников относящаяся с подозрением, не стала возражать, когда Ева с подачи Ксюши предложила провести свои занятия на открытом воздухе в лесу, объединив группы лингвистов и экологов.
Активную лексику она подобрала накануне, с помощью все той же Ксюши отыскав английские названия растений Средней полосы. И теперь, пока ребята из экологического кружка, расположившись на ковриках в тенечке, зарисовывали луговые травы, записывая их латинские названия, она вместе со своими лингвистами прорабатывала тему родной природы.

 "Свадебное платье для подруги невесты"
Надежно укрытая муаровым покровом душной ночи сельва тоже не собиралась умолкать. Там после дневной лежки пробуждалась разнообразная живность. В реке плескалась рыба, в манграх у берега кто-то возился и чавкал. В какой-то момент жутко заверещала, вероятно, застигнутая врасплох хищником обезьяна, и ее перепуганные сородичи подняли переполох, который стих только ближе к рассвету.
Я представила бесшумно крадущегося по ветвям в поисках добычи неуловимого пятнистого ягуара или менее крупного, но смертоносного для некрупных животных и птиц оцелота и слегка порадовалась тому, что сижу в клетке. Впрочем, ее мнимую безопасность я бы сейчас, не задумываясь, променяла на все превратности джунглей. Но нас сторожили крепко.
Я пыталась не думать о том, что нас ожидает, но в голову лезли мысли о коллегах, которые, не подозревая о грядущих неприятных преобразованиях в компании, готовились к Восьмому марта, вручали клиентам цветы и уже наверняка получили шоколадный фонтан, чтобы поздравить наших женщин. И хотя окружавшая нас сельва пестрела сотнями разнообразных орхидей, бело-фиолетовых причудливых пассифлор, алых геликоний и бромелий, для меня они ощущались скорбными букетами, которые кладут на гроб. Неужели во всем виновато надетое не ко времени подвенечное платье?

 
"Кинжал нага
Дед Матвей, как по-простому называл Лева старого коллегу дяди Игоря, принял их как родных. Едва они переступили за калитку, их тотчас усадили в беседке пить чай из самовара со сливовым вареньем и не хотели отпускать, даже когда за ними приехал родной дядя Анвара Велибор Яшин.
— А я говорил Игорю, не стоило ему брать этот кинжал, — по-стариковски вздыхал дед Матвей, прихлебывая чай из блюдечка и с вежливым любопытством поглядывая на Леру. — И сам толком не пожил: все прятался и таился, и племянницу под удар поставил.
— Если бы нож остался у бандитов, до него бы рано или поздно добрался Мади ибн Саддам или даже кто похуже, — нахмурился Анвар, не забывавший отдавать должное не только чаю, который предпочитал всем прочим напиткам, но и ароматному варенью.
— Тоже верно, — согласился дед Матвей. — Времена тогда были смутные, вот и правила бал всякая накипь. А Кержака я и в самом деле недавно в городе видел. Думал, что обознался. А он на тебе. Не успел выйти, за прежнее принялся.
— Так он, небось, ничего другого уже не умеет, — пожал плечами Лева, смакуя тающую во рту сливу.
Хотя завтракали они плотно и сравнительно недавно, после всего пережитого безумно хотелось сладкого. Тем более что золотисто-розовые, налитые сахаром, прозрачные сливы, казалось, вобрали в себя все солнце и тепло прошлого лета, а недавно отцветшие деревья делали авансы медленно подбиравшемуся июню.
Приятного чтения и выгодных покупок!
Следующий пост

Работы литмоба "Шестеренки судьбы" 1

Литмоб Шестеренки судьбы  набирает обороты, все механизмы работают без сбоев, паровой котел разогревается, а уж какие страсти кипят, мощнее любых электрических разрядов. Представляю первые пять работ моба, которые уже стартовали.

 Кристина Миляева

«...