Читательский цитатник на основе книги "Сильные. Кн. 1"
Читательский цитатник на LiveLib, собранный на основе книги Г. Л. Олди «Сильные. Кн. 1. Пленник железной горы»:
То, что известно, всегда слабее того, что неизвестно. Бледнее, ущербней, проще. Неизвестность – вот единственная настоящая сила. Она кого хочешь в дугу согнет. Поэтому сказители не рассказывают слушателям все, что знают. Многозначительный намек – оружие, бьющее без промаха.
мама не любит, когда к нам люди из улуса заходят. В смысле, обычные люди, не айыы. Кроме слуг, понятное дело. Ну, или тех, кого отец пригласил. Но он редко кого-то приглашает. Мы всех любим, говорит мама, но снаружи.
Я давно заметил: если сержусь, все начинает получаться. Сердиться лучше на кого-нибудь. Еще лучше – с оружием в руках. Жаль, на Кустура злиться не за что, а больше рядом никого нет. Остается ругать самого себя. Тоже помогает, но не так хорошо.
Для мамы главное – наша семья. Чтобы мы были сыты и ни в чем не нуждались. Чтобы у нас – у папы, у меня с Мюльдюном, у маленькой Айталын Куо – всё хорошо было. А то, что нас напрямую не касается, для нее значения не имеет. Оно словно мимо по реке проплывает. Глянула краем глаза – плывет, к примеру, коряга; отвернулась и…
Мюльдюн все время молчит. Если я о чем-то спрашиваю, отвечает: «да», «нет» и «угу». Если этих слов не хватает – вообще не отвечает. На привалах оттаивает, делается настоящим балагуром: – Костер разведи! – Воды принеси! – Садись есть. – Ложись спать. – Вставай! И наконец: – Сегодня на месте будем.
Если старое выгорело, нужно просто вдохнуть новое. Дышать пламенем. Дышать временем. И гореть не дровами, но звездой.
Зависть была для меня всего лишь словом. Если я и завидовал кому-то, я делал это по-ребячьи: ух ты, вот бы мне, ну и ладно, бежим дальше! В самых острых случаях помогало спасительное: не больно-то и хотелось! Я же не знал, как это больно, нестерпимо, мучительно больно, когда хочется – и не можется. Никогда, ни за что, ни…
Я уже говорил вам, что родился простаком? Там, где надо бы соврать, я говорю правду. Ужасное качество, хуже лишая.
Мюльдун приставил ладонь ко лбу, вглядываясь вперед из-под могучего козырька. Губы его сложились в улыбку: серп месяца над зарослями багульника. Мой брат улыбался редко, и мне наконец стало ясно, почему. Есть улыбки, которыми только волков пугать.
Сестра говорит: слова – не главное. Главное – голос сердца. Голос сердца любой дух услышит.
Сильным можно завидовать. Сильных нельзя задевать.
...нет ноши тяжелее, чем свобода выбора. ... Если выбор за мной, то и последствия — на мне.
Мне нестерпимо захотелось зимы. Белой, белой, белой. И такой холодной, чтобы ничего не чувствовать. Придет зима, все заморозит.
Выживать можно по-разному. Можно так, что перестаешь жить.
В отхожем месте всегда думается хорошо. Это я давно приметил. То ли место подходящее, то ли занятие, а мысли в голову, да расширится она, лезут и лезут. Кто о чем размышляет. Я, например, о любви. И нечего зубы скалить! Где и подумаешь о любви, как не здесь? Никто не мешает, в драку не лезет, сказок не требует… Вот…
Мне часто не хватает воли. Я заменяю ее упрямством.
Каждый завидует тому, в чем ему отказано.
Подозрения чужды детям и простакам, а я был и тем, и другим. Помощь я принимал, как нечто само собой разумеющееся. Я же не знал, насколько редко встречается она в Осьмикрайней – бескорыстная помощь!
Рухни мир, а привычка останется. Пятнадцать лет я ходил сюда, на этот козырек. Рассказывал Нюргуну о нашей семье, о дяде Сарыне, о Жаворонке с Зайчиком, о колбасе, новых штанах, гнедом жеребенке, бруснике со сливками - о чем угодно. Нет, я помнил, что однажды Нюргун выйдет на свободу. Но привычка размывала «однажды»,…
Время горит в звёздах.
Вера – лучшая помощница. Держит на плаву.
Есть вещи, которые сопутствуют человеку-мужчине с начала его жизни, но человек-мужчина видит их изнанку лишь тогда, когда открывает скверную правду: изнанка и есть лицевая часть.
Звук рождает эхо, упрек – последствия.
Двигались мы быстро, можно сказать, стремительно: вроде хромой лосихи на сносях.
Влезать в спор двух женщин? Не дождетесь! Будь я самым боотуристым боотуром на земле, под землей и на небе, - такого удовольствия мне и даром не надо! Затопчут ведь...
... Шла навстречу страху, хватала за шкирку. Это как с конем: если тебя сбросили - снова садись в седло. Иначе конь почувствует себя главным, а страх врастет в тебя навеки вечные, до самой смерти!
Тело умней разума: кинься старуха на меня, и её встретил бы доспешный, оружный боотур. Встретил раньше, чем Юрюн Уолан успел бы сообразить, что наивный вопрос "вас накормить?" может означать гибельное утверждение "накормить собой".
... роды тети Сабии и вызов светлой Айысыт утомили меня больше, чем, наверное, и роженицу, и богиню. Сам бы рожал, быстрее бы вышло.
У каждого свои ухватки борьбы со временем. Мои ничем не хуже ваших.
«За что ты возненавидел Нюргуна?» – без слов спросил я Эсеха. И сам же ответил: он отобрал у тебя победу. Гадкую, мелкую, но победу. Ты хотел настоять на своем. Насладиться признанием: ты – первый! Дожать, вынудить, заставить. Нюргун сдал тебе победу без боя, подарил, уступил. Так щедрый владыка дарит слуге ношеный…
Боль помогает молчать.
Разум бессилен удержать телесную мощь на привязи.
Теперь я точно знаю: ты есть. Но тебя нет. По крайней мере, рядом со мной.
Подозрения чужды детям и простакам, а я был и тем, и другим.
Иди сюда, сильный. Покажи нам, слабым.
«Сильные. Книга 1: Пленник железной горы»: https://litmarket.ru/books/silnye
«Сильные. Книга 2: Черное сердце»: https://litmarket.ru/books/silnye-kn-2-chernoe-serdce
