День в доме Смерти
Прочитал “Когда вода заговорит”.
Очень обложка понравилась. Смотрел на нее и думал, что это история про глухие деревни, заросшие дороги, про старую кобылку и скрипучую телегу, про “но, родимая”. Система ассоциаций меня подвела, не о том эта книга. Под обложкой я встретил не сказочную русь второй половины девятнадцатого века, а магический реализм. Вполне наш мир, с Америкой и капельницами в больницах, но вот по улицам ходят слуги смерти, а в море плескаются русалки вот с такими вот когтями. Это я люблю. Единственное, что смутило, так это ее величество смерть на позициях главного злодея. Этот ход слабый достаточно с моей точки зрения. У Смерти в книжке нет достаточно могущества.
Общий стиль сказочно-реалистичный. Т.е. это точно не фентези с погоней за правдоподобием, но все же от реализма книге достались диалоги, не свойственные обычной сказке в таком количестве. Лично я считаю, что повести пошло бы на пользу еще страниц сто объема, а еще более активное противостояние героев и антагонистов. Бруно с его циничными выпадами и Бекки с ее предательством явно недостаточно. Хотя, может я и не прав. Тут смотря что нужно выбирать как доминирующую часть дуэта: реализм или сказку.
Интермедия
Да, а сегодня все заканчивалось. Медленно сползая с чужого клинка, Василь Сипухин возвращался в свое общежитие. Он снова видел стену перед глазами, ноги поджимались к животу, тело замыкается в привычную позу эмбриона. Глаза стекленеют, а в небольшом отдалении слух ловит, как тикают часы на табуретке.
Камера отъезжает, заканчивая съемку крупным планом. Комната, тахта, табуретка, часы, человек — все мельчает. Еще немного, и они лишь миниатюра в стеклянной бусинке. Путешественник бросает бусинку в свой холщовый мешок к миллионам таких же. Все обыденно, смотреть скучно. Мешок затянул, закинул за спину, пора хрустеть в валенках по насту через поле к огням далекой деревеньки. Там его ждут, там банька истоплена для странника по имени Смерть.
Очень рад, что это не пересказ “Русалочки” и не очередная игра в “старые сказки на новый лад”.
Основная идея пришлась по душе.
Даже в самой темной ночи, кищашей волколаками, есть шанс увидеть огонек зажигалки, дрожащее пламя надежды.
Жертвенность Магны в конце, ее возвращение от чудовища к человеку, которым она когда-то была. Недоверие к самой себе, непонимания самой себя в начале этого пути. Мол, что это со мной, чего это я его пощадила? Все это собирается в интересный образ персонажа и превосходную арку с ним. И вот вопрос, а насколько эта книга учит? Т.е. насколько этот тезис верен? Гугль говорит что среди “русалочек” работавших в Бухенвальде не было Магны. Все хотелось бы чтобы любовь победила зло, а волк с сжалился над агнцем, но к сожалению такое бывает только в сказках, таких как “Когда вода заговорит”.
Интермедия
Серафим наконец-то определился со своим происхождением. Надел мундир польского офицера. Парфинский стоял перед ней решительно-прекрасный.
— Разрешите вас пригласить, сударыня.
Она радостно кивнула. Смерть стала значительно старше с того дня, когда они встретились с ее человеком первый раз. Заиграла музыка, пара полетела в вальсе, втягивая в себя весь свет, они танцевали пока не-время окончательно не исчезло.
Парфинский поцеловал свою Смерть. Так закончилась одна история и началась совсем другая.
