Две стороны третьего лица (статья 4)

С развитием профессиональной литературы, в конце 19-го - начале 20-го века, авторы стали осваивать новый подход. Оказалось, что и в третьем лице можно писать не от имени автора, а от имени одного или нескольких персонажей, которые будут называться «фокальными», потому что все события автор показывает нам через фокус их восприятия. Так развилась самая сейчас употребительная точка зрения - третье лицо. Оно имеет две формы.

Третье лицо ограниченное («внутренняя точка зрения»)

Более 90% всей издаваемой в наши дни на Западе литературы написано именно в этой позиции. При этом методе повествования рассказчик не является «всеведущим», он не более чем диспетчер или даже конферансье, заполняющий своим присутствием паузы между выходами на сцену персонажей, посредством которых читатель воспринимает тот или иной эпизод – то есть фокалов.

Для автора такой способ повествования намного труднее, чем остальные.
Во-первых, автору категорически нельзя озвучивать любые свои эмоции и оценочные суждения в тексте, это эксклюзивное право фокала.
Во-вторых, у каждого фокала (а их в произведении может быть сколько угодно) должна быть собственная точка зрения, особенности речи и действий. К примеру, герцог не может действовать и говорить как бомж, если причина подобного поведения не объясняется.
В-третьих, автор должен владеть стилистическими приемами для передачи фокальности, в первую очередь, мыслей героя, не оформленных прямой речью (впрочем, это тоже довольно скользкая тема, особенно оформление мыслей и/или эмоций с использованием/неиспользованием кавычек).
Последовательная внутренняя фокализация реализуется, например, в «Романе с кокаином» М. Агеева, где сочетается с повествованием от первого лица, и в повести «Степь» А. П. Чехова в рамках повествования от третьего лица, передающего взгляд на события с точки зрения главного героя — девятилетнего мальчика Егорушки.

«Кроме только что описанных двух и кучера Дениски, неутомимо стегавшего по паре шустрых гнедых лошадок, в бричке находился еще один пассажир — мальчик лет девяти, с темным от загара и мокрым от слез лицом. Это был Егорушка, племянник Кузьмичова. С разрешения дяди и с благословения о. Христофора, он ехал куда-то поступать в гимназию. Его мамаша, Ольга Ивановна, вдова коллежского секретаря и родная сестра Кузьмичова, любившая образованных людей и благородное общество, умолила своего брата, ехавшего продавать шерсть, взять с собою Егорушку и отдать его в гимназию; и теперь мальчик, не понимая, куда и зачем он едет, сидел на облучке рядом с Дениской, держался за его локоть, чтоб не свалиться, и подпрыгивал, как чайник на конфорке. От быстрой езды его красная рубаха пузырем вздувалась на спине и новая ямщицкая шляпа с павлиньим пером то и дело сползала на затылок. Он чувствовал себя в высшей степени несчастным человеком и хотел плакать».
А. П. Чехов. Степь

«Лэнгдон очнулся с криком.
В комнате горел свет. Вокруг никого не было. В воздухе резко пахло спиртом, и где-то рядом размеренно, в такт его сердцу, попискивал медицинский прибор. Лэнгдон попытался двинуть правой рукой, но его остановила острая боль. Он посмотрел вниз и увидел, что к его локтю прикреплен резиновый шланг капельницы.
Сердце его забилось быстрее, и прибор, тут же пустившись вдогонку, запищал чаще.
Где я? Что произошло?
Затылок Лэнгдона глодала тупая, ноющая боль. Он осторожно поднял свободную руку и попробовал на ощупь определить ее источник. Скользнув под спутанные волосы, его пальцы наткнулись на твердые бугорки швов, покрытых запекшейся кровью. Их было не меньше десятка.
Лэнгдон закрыл глаза, стараясь вспомнить, в какой переплет он угодил».
Дэн Браун. Инферно

Третье лицо внешнее (Успенский так и называет эту точку зрения «внешней»). Еще одно название «бихевиористское повествование». При письме в данной позиции автор описывает только внешние признаки поведения героев. Все мысли и чувства остаются за кадром, и не упоминаются. Читателю показывают картинку и предоставляют самому делать выводы: кто что почувствовал или подумал. Он улыбнулся, она опустилась на стул, своего рода кинофильм. Опять же, если применять с умом, дает сильный эффект.

«У брата с сестрой была ручная галка. Она ела из рук, давалась гладить, улетала на волю и назад прилетала.
Вот раз сестра стала умываться. Она сняла с руки колечко, положила на умывальник и намылила лицо мылом. А когда она мыло сполоснула, — поглядела: где колечко? А колечка нет.
Она крикнула брату:
— Отдай колечко, не дразни! Зачем взял?
— Ничего я не брал, — ответил брат.
Сестра поссорилась с ним и заплакала.
Бабушка услыхала.
— Что у вас тут? — говорит. — Давайте мне очки, сейчас я это кольцо найду.
Бросились искать очки — нет очков».
Борис Житков. Рассказы о животных

«Жила-была большая-пребольшая семья: папа мама и целых восемь детей. Детей звали так: Марен, Мартин, Марта, Мадс, Мона, Милли, Мина и Малышка Мортен.
И ещё с ними жил небольшой грузовик, который они все очень любили. Ещё бы не любить — ведь грузовик кормил всю семью!
Если кто-нибудь из знакомых собирался переезжать, то непременно просил папу перевезти вещи. Если в какой-нибудь магазин нужно было доставить со станции товар, то и тут не обходилось без папиного грузовика. Как-то раз грузовик возил громадные брёвна прямо из леса и так устал, что потом ему пришлось дать небольшой отпуск.
Обычно папа и грузовик выходили на работу каждый день, и папа получал за это деньги. Деньги папа отдавал маме, а мама покупала на них еду, и все были довольны, потому что приятнее быть сытым, чем голодным».
Анне-Кат Вестли. Папа, мама, восемь детей и грузовик

«В тот час, когда мама накрывала белой скатертью стол, а бабушка резала хлеб к обеду, и произошли эти очень странные, удивительные, невероятные события. Именно в это время Карик и Валя уже летели высоко над городом в неизвестный мир, где поджидали их необыкновенные приключения.
– Вот и обед, – ворчливо сказала бабушка, – а ребята где-то собак гоняют. И где они – ума не приложу!.. Никогда не приходят вовремя… Раньше, когда я была маленькой…
– Ах, – сказала мама, – они и не завтракали даже. Голодные, наверно, как волки.
Она подошла к открытому окну, легла на подоконник.
– Кари-и-и-ик! Ва-а-а-аля-я! – закричала мама. – Идите обедать!»
Ян Ларри. Необыкновенные приключения Карика и Вали

В чем же разница между внешним и внутренним третьим лицом?
Внутреннее лицо во время повествования сосредоточено на одном персонаже, одном фокале. Как и в случае с первым лицом, читатель проходит весь путь с героем, знает только то, что знает он, погружен в его мысли и чувства.
Внешнее же третье лицо, скорее, показывает нам картинку событий. Мы знаем, что герои делают, но не всегда погружены в их внутренний мир, а о намерениях иногда вынуждены только догадываться, хотя автор может выборочно посвящать нас в их чувства. При таком типе повествования фокал живет самой динамичной жизнью, но помните о том, что читатель всегда должен понимать, что происходит в тексте. Если он начинает путаться, значит с фокалом что-то не то.

Каждый фокал имеет свои законы и сложен по-своему. Перед созданием своей истории выберете вид повествования, вид фокала. Определите, как вы хотите, чтобы читатель видел ваше произведение. Сколько информации вы хотите ему дать и каким образом? Тогда вы поймете, какой вид фокала вам подходит больше.

В следующих статьях мы продолжим разбирать фокал, а также начнем приручать страшного зверя.