Волшебные мои!
С наступившим праздником, дорогие!
Когда мужчины нас не понимают, они говорят, что женской логики не существует, но мы-то с вами знаем, что она есть!
В этот мартовский день мы с коллегами собрали для вас самую взбалмошную и сумасшедшую подборку героинь-хулиганок! Встречайте и наслаждайтесь!
- Барсик! Кис-кис! Барсенька! Куда Барсика дел? – дама с красными губами прижала щуплого Нужнова к стенке. Тот даже живот вжал от неожиданности, - Отдавай нам нашего кота! Ты! Люд, он правда военный? – обратилась нахалка к застывшей сзади неё, как мумия, Люське, игнорируя сбитого с толку Антона. Честно говоря, про то, что исчезновение Барсика так скоро обнаружат, он не подумал.
- Кто? – удивилась смущённая Люда, отчего-то ставшая совсем бестолковой. Она оказалась в квартире симпатичного соседа впервые и очень нервничала, - Барсик? А разве бывают военные коты? Собаки знаю, на границе служат…
- Здравия желаю, товарищ генерал-майор Барсик! Кажется, я вижу Ваш хвост! – вскрикнула Лика, резко отстраняясь от Нужнова, и засеменила в спальню, шлёпая стоптанными тапочками, - Да, обстановка у вас, молодой человек, прямо скажем, не фонтан. Сразу видно, холостяцкая хибара. Люда, ну, где ты там? Генерал-майор так просто мне не сдастся! Нужен усыпляющий укол, - по пути в спальню вездесущая (или везде сующая свой нос?) Лика увидела кое-как накрытый стол на кухне и почему-то свернула туда, - О, колбаска! Генерал любит колбаску? Хотя нет. Колбасу я и сама съем. У, сырокопчёная, моя любимая.
Вечно опаздывающая Стелла вспомнила про дыру в заборе, через которую все свое детство бегала на уроки.
Однако, убавленные во вчерашней анкете килограммы не дали ей, как обычно — со свистом — пролезть между металлических прутьев, и она поняла, что застряла.
— Не-е-ет, — бессильная перед очередным опозданием, захныкала Стелла. — Пожалуйста, — она снова задергалась между плотно сжавших ее ребра прутьев. Повернулась в одну сторону, в другую, но лишь сильнее застряла. Теперь она буквально висела в воздухе, удерживаемая от падения мордой в снег только крепкой хваткой крашенного металла. — Капец.
Она окинула взглядом школьный двор.
— Простите, — протягивая руку, крикнула она высокому мужчине в черном драповом пальто. — Вы мне не поможете?
Тот, подслеповато щурясь через стекла очков, направился в ее сторону.
— Вы меня?
Я, конечно, не жена русского свекловода, как сказала одна из героинь фильма "Солдат Джейн", но особой хрупкостью никогда не отличалась и могла бы мужа своего французской субтильной наружности зашибить одним махом. Не совсем зашибить, но приложить нормально, так это уж точно. Такие мысли лезут в мою голову, пока стою за воротами гаража в надежде завершения артистичных стонов очередной пассии мужа своего.
Исчерпав терпение и время, захожу внутрь. Картина маслом - мой Толян дерёт шклявую девку. Увидев, беру домкрат и, выходя, небрежно роняю.
- Ты чего так долго ее мучаешь. Минут десять крики ее лживые слушала. Давай активнее ерзай своей пипеткой! Дома обсудим твоё очередное похождение Казанова мелкотравчатый.
Называю орган мужа пипеткой в желании оскорбить и унизить его. На самом деле иного я и не знаю.
Могла ли в тот момент я подумать, что буквально через пять дней практически путем установлю, что нисколько не ошиблась в обозначение размера мужского достоинства Толяна.
Мне оставалось подняться ещё на один пролёт лестницы и свернуть в коридор, ведущий в гостевые покои, как дорогу преградила высокая, худая мужская фигура. В свете тусклого шарика, что я пустила перед собой, чтоб не споткнуться и не пересчитать ступеньки пятой точкой, силуэт выглядел зловещим, а решительный шаг в мою сторону, напугал еще больше. Я ж говорила, что мы бьём, не думая? Говорила! Поэтому сжав кулаки, согнула руки и дернула на себя воображаемую ковровую дорожку, выбивая воздухом почву из под ног у злодея.
— Что вы себе позволяете, бава?! — раздался возмущенный крикливый голос.
Я опешила. Задрав кверху ноги, перед мной на костлявую задницу приземлился камергер Его Величества, разом растеряв весь свой снобизм.
— Это Вы, что позволяете себе, був? Выпрыгиваете из темноты и пугаете бедную девушку! — а что? Лучшая защита, это нападение! Поэтому я брала нахрапом, пока мужчина не пришёл в себя, — Что вы здесь делаете?
— Вас ждал, бава! — камергер поднялся, мотнул головой, выражая своё отношение к одной конкретной баве и одергивая кафтан, с достоинством произнес, — Вам послание от графа Пульетта ла'Вирта!
– Негош, иди-ка сюда, – архимаг поманил к себе одного из стражников, охранявших ворота. – Обнажи меч и выступи против леди.
– Ты его не убивай, Линни. У него детки красивые могут народиться, – жалостливо попросила меня нянюшка.
Мужик озадаченно покосился сначала на нее, потом на меня.
– Господин Церестин, дайте я за деревянным мечом схожу. Девка же, да еще и без доспехов.
– Железным сначала меня достань, – крикнула я.
Архимаг кивнул.
– Ты умелый воин, Негош. Справишься и без деревянного меча. Приступай.
– Да хоть оружие ей дайте какое-нибудь, – отчаялся бедняга. – Это ж чистое убийство будет. Я не готов такой грех на душу брать.
Я положила заплечный мешок на землю, скинула плащ и сняла с пояса сковородку.
– Вот мое оружие.
Вокруг начали раздаваться смешки. Прислуга уже не стеснялась – кажется, во дворе собралось ползамка, да еще некоторые высовывались из окон, чтобы не пропустить
— Доброе утро, прошу прощения за опоздание. Меня зовут Валерия Ковалёва… эм… Валерия Денисовна Ковалёва, — мило улыбнулась всем она, скользнув по мне мимолётным взглядом.
Сидящие за круглым столом оторвались от своих планшетов, повернув головы в сторону вошедшей. Тем временем я пристальным взглядом рассматривал её внешний вид: чёрные туфли на неприлично высоком каблуке, облегающие красного цвета брюки открывают стройные лодыжки, белая блузка с короткими рукавами слишком подчеркивает форму груди, обрисовывая очертания бюстгальтера, я даже на расстоянии это вижу. Как мужчина, не мог не обратить внимание, что дочь Ковалёва хорошо сложена. Одним словом — пигалица. Раздувая ноздри, пытаюсь загасить нарастающую злость. Поднял тяжёлый взгляд к её лицу и пробасил:
— Вы опоздали.
Сотрудники повторили движение головой, только уже обратив своё внимание в мою сторону.
— О… Прошу меня простить за опоздание.
Приподняв светлые брови, смотрит на меня, кокетливо держа на изгибе локтя свой кардиган и стильную сумку.
— Я попала в пробку, к сожалению, так случилось…
— Случается только с теми, у кого непрофессиональное отношение к своему делу, — говорю, не спуская с неё взгляда.
— Я не виновата, что в городе с утра такое интенсивное движение, не знала, что так выйдет, и уже извинилась за опоздание. Куда могу присесть? — обводит взглядом зал в поисках удобного для себя места.
Не дождавшись ответа, она молча прошла и села в свободное кресло рядом со мной.
— И знаете что! — говорит мне вполголоса, вешая на спинку свой кардиган. — Я не на ваш работник, не нужно со мной так разговаривать, — обращает, наконец, на меня своё внимание.
— Хм, конечно, и Вам очень повезло, иначе были бы уже уволены.
— Ну и замечательно, что мы всё выяснили. Может, всё же представите меня? — и вздёрнув брови, одарила пристальным взглядом.
- Ты странная, - мужчина со сверкающими изнутри искрами в глазах приблизил свое лицо к Арине и, обдавая ее горячим дыханием, стал что-то рассматривать вокруг ее головы. – Ничего не понимаю, - понюхал ее волосы и отстранился, но не отпустил.
- А нечего тут понимать, - Арина шумно выдохнула. – Никакая я не ведьма. Ты ошибся.
- Нет, ошибки быть не может, - мужчина еще сильнее прижал ее к стене.
- Да отпусти ты, - стала вырываться Арина, и ее губы приблизились на опасное расстояние к губам говорившего.
В нос пахнуло каким-то сладким ароматом, и у нее закружилась голова. И непонятным образом потянуло к мужчине. А надо было бежать от него как можно дальше. Судя по всему, это был именно тот посланец ада, по поводу которого предупреждал старый маг.
- Покажи руку, - требовательно сказал демон и бездумно отпустил девушку, считая, что той деваться некуда.
«А вот этого делать не стоило, болван. Я не странная. Я очень хитрая», - подумала Арина и произнесла заклинание невидимости. Тут же нырнула головой ему под руку и благополучно выскользнула за спиной. И пока тот не понял, что произошло, на всех парах понеслась в обратную сторону от своего дома. Хорошо, что вместе с заклинанием исчезали и звуки ее шагов, и следы на снегу. Так что попробуй теперь найди!
– Айк, милый, а давай полетим на Марс вместе. Побывать на Марсе – моя мечта.
Пришла очередь Айка вытаращить глаза:
–Ты сошла с ума! Какой Марс? Ты представляешь, какие там ужасные условия: ни тебе массажа, ни тебе маникюра-педикюра, ни косметолога или парикмахера. Ты всё будешь делать сама!.. Но самое главное, тебя просто никто туда не выпустит... За попытку вывезти тебя за пределы планеты меня расстреляют на месте. А тебя отдадут какому-нибудь придурку! Ты этого хочешь? – прищурившись и цепко следя за реакцией Сони, спросил Айк.
Он говорил с ней, как с маленьким неразумным ребенком. И это обижало девушку, но она уже горела идеей о Марсе, и ее было не остановить, поэтому она сжала крепкое плечо мужи и попросила:
– Нет, я хочу быть только твоей женой. Ну, пожалуйста, придумай что-нибудь. Мне не нравится этот мир. Здесь много злых и хитрых мужчин. Я постоянно совершаю ошибки... А что, если я переоденусь твоим братом?! Ты скажешь, что он нужен тебе в качестве помощника, и мы улетим, а потом вернёмся. Никто не узнает, что я летала с тобой…
Лёня усмехнулся:
– А мне нравится твоя жена! Есть в ней авантюризм или идиотизм. Я еще не разобрался.
На весь ресторан разносится звук хлёсткой пощёчины. Ну кто его просил повышать голос на моего ребёнка, да ещё и при дочери.
Руку обжигает от болезненной хватки Ветрова, который резко вцепился в мою кисть.
— Ты…
— Ещё раз ты, Ветров, позволишь себе так разговаривать с моими детьми, я тебе глаза выцарапаю, понял? — шиплю ему в лицо.
А в голове мелькает мысль: хорошо, что на каблуках. Так хоть немного компенсируется маленький рост по сравнению с громадным Ветровым.
— Какие дети? — рявкает на меня Ветров. — Ты как посмела меня тронуть, ты…
— Я сейчас по второй щеке врежу, если ты не успокоишься, — снова перебиваю его я. — А дети вот, — показываю рукой на Глеба и белую как мел Любу, вцепившуюся в руку Глеба. — Вот мои дети! И Люба для меня значит не меньше Глеба. А ты сейчас ведёшь себя хуже малолетнего пацана в пубертате.
— Закрой рот! — рявкает Ветров, злобно сверля меня взглядом. — Или ты забыла, под…
— А вы себя так же будете вести, когда и внук ваш родится? — пищит Люба, и я чувствую, что вокруг замирает всё.
– Обнимаю тебя, но помни – я за тобой слежу. Не наделай глупостей, Веруша.
А Веруша, положив трубку, думает – а почему бы и нет?
Сколько можно быть скучной, правильной, предсказуемой, приличной?
Вроде же с этим после Жени завязала? Пора вспомнить, что я не только Янтарская, но и все же больше – Стрельникова.
И дурить умею на всю катушку, как покойная бабка.
Именно благодаря попавшей мне под одно место шлее, сейчас, двадцать седьмого декабря вся такая из себя сильно умная матрена, раскидавшая приемы с первой праздничной недели прочь, стоит с чемоданом у стойки регистрации на рейс и офигевает.
Есть отчего.
- О, какой неожиданно приятный сюрприз, Верочка.
Да уж. Очень неожиданно.
В Москве. В аэропорту.
- Да, Игорь, всем сюрпризам сюрприз.
Не забудьте подписаться на наших прекрасных авторов и добавить книги в библиотеку!
Хорошего всем настроения, любите и будьте любимыми!
За прекрасное оформление спасибо Магдалине Шасть.
