Клуня

— Клуня! — громко сказала регистраторша. Не дождавшись ответа, она высунула голову из окошка и повторила: — Кто Клуня! Есть такая?

— Не такая, а такой, — хмуро ответил тощий парень в очках, подходя к окошку.

— А мне послышалось — Колюня, — проскрипел, словно немазаная телега, дед из очереди. Он сидел на собственном раскладном стульчике, боясь принести в дом заразу из поликлиники. На лице деда была маска, из-под которой торчал растрепанный клин бороды.

— Вот я и подумал, Колька — тезка мой, — добавил дед.

— В тридцать пятый кабинет проходите, — строго сказала регистраторша, протягивая парню талончик.

— А там как, живая очередь? Или по записи? — переспросил он.

— Наглые и без талончика всюду пролезут, — встрял дед. — Я на днях одного мошенника прямо за руку поймал. Спрашиваю, на какое время у вас талон. Он мне отвечает: на восемнадцать пятнадцать. А у самого глаза так и бегают. Ну, думаю, точно врет. Покажите, говорю, ваш талон. Он как взовьется, мол, по какому праву требуете, вы что, полицейский? А я, — дед приосанился, выпятив грудь, — отвечаю ему спокойным тоном, что требую от лица очереди, потому что мошенников развелось на каждом шагу. Натянут маску на нос и идут — хошь грабь, хошь насилуй, хошь талончики подделывай, никакая полиция тебя в жисть не сыщет.

— Это точно, — соглашается женщина, качающая на коленке девочку. У девочки огромные банты, заслоняющие лицо женщины, и она выглядывает сквозь них, как в щелку кулис. — У моего зятя был случай, он охранником в «Спортмастере» работает. Зашли трое нерусских и давай по залу ходить, товар щупать. Он им замечание сделал, что они не в маске, они послушались, маски натянули, знаете, такие со звериными мордами, походили-походили, языками поцокали и ушли. А потом недостача на пятьдесят тысяч товару. Украли дорогие куртки, штаны с лампасами, даже ласты умудрились вынести. Кинулись по камерам лица смотреть, да какое там! Одни тигры да львы, так-то вот.

— Ой, подождите, Клуня, Клуня, как вас там, не ушли еще? — регистраторша вновь высунулась из окна. — Я вам кабинет неправильно написала. В тридцать пятом Марья Алексеевна принимает, а вам надо в сорок третий, к Сергею Эдуардовичу. Сейчас новый талончик распечатаю.

— Рита, перебей Клуню с Игнатьевой на Батракова, я перепутала, — кричит она кому-то вглубь регистратуры. — Сегодня у внучки день рождения, так в голове кавардак. Вот подарок купила. Сейчас такие детки пошли, что одной куклой не обойдешься. Взяла за шесть тысяч с комплектом нарядов. Прямо хоть отдельный шкаф для куклы заводи, у нее и для фитнеса костюм есть, и платье бальное с короной, и шубка, правда, искусственная. Да не у внучки, у куклы, я же говорю, в том-то и дело... Да, Клуня фамилия, Клуня, — доносится ее голос из глубин регистратуры.

— А мне так этот артист нравится, — мечтательно произносит женщина, снимая девочку с бантами с колен. — Все-таки они красивые, американцы. У меня все подруги в молодости в Америку уехали и там замуж повыходили, а я, дура, чего-то испугалась.

— Нашла красавцев, — возмущается дед. Он достает из мешка упаковку влажных салфеток и начинает протирать указательный палец, словно собравшись нажать на курок. — Тьфу на американцев на твоих. Наши их подомнут одной левой. Клуни они.