Любовь и субстрат (О фильме "Пара из будущего", 2021).

Любовь и субстрат: о фильме “Пара из будущего”, 2021 (fitzroymag.com)

Любовь и субстрат (о фильме «Пара из будущего», 2021).

– Сегодня у меня произошла оговорка по Фрейду. Хотел сказать: «Милая моя, единственная, любимая, как же мне с тобой хорошо!» А нечаянно оговорился: «Что ж ты мне, сука, всю жизнь испортила!» (Анекдот)

А у нас сегодня – лёгкая мелодраматическая комедия с фантастическим элементом. Обычно мировой зритель предпочитает такие, вроде «Назад в будущее», когда у него всё хорошо. Когда же арабы ощутимо поддавливают топливный рынок, а горячая война со второй экономикой мира ожидается со дня на день, потребитель обычно предпочитает «Челюсти» и «Изгоняющего дьявола» - чтобы ощутить, что кому-то может быть ещё хуже.

Ну, значит, будем считать, что у нас всё хорошо и народ хочет лирики. Или не хочет – это уже зависит от результатов проката.

Основа данной ленты – неумирающий сюжет пьесы Сомерсета Моэма «Круг» (он же, в разных переводах, «Любовный круг» и «Круг любви»): когда, напомню, неудачливые супруги, старательно мучающие друг друга в зрелом возрасте – на самом деле бывшие ромео и джульетта, вместе сбежавшие из дому в юности, чтобы всегда быть с любимым человеком. И, несмотря на весьма неудачное замужество, превратившее их в руины и циников, жена всё равно поощряет новую молодую парочку повторить их жестокую ошибку – потому что пара дней настоящей любви вполне стоят холодных и мучительных лет дальнейшего совместного проживания с надоевшим и постылым человеком. Типа мучительные года прозябания в зрелом возрасте все равно ждут всех без исключения, так пусть уж предварительно будет пара дней истинной любви.

На самом деле лишь с годами начинаешь понимать, что на свете существует множество гораздо более интересных вещей, нежели любовь или секс – скажем, большие книги с цветными картинками, плед на коленях, кисломолочные продукты, подвижные игры на свежем воздухе. Но к тому времени уже проехали.

Как кто-то справедливо заметил, на некоем этапе юности каждое новое поколение начинает всерьёз полагать, что оно впервые в мировой истории изобрело секс. Как это было в какой-то телерекламе какого-то автомобиля, где родители, пристегнув грудного ребёнка на переднем сиденье, самозабвенно занимаются любовью на заднем. Потом эта девочка вырастает и спрашивает у своего парня в машине той же фирмы: «Мы же совершенно не похожи на наших родителей, правда?». «Нет, конечно!» – бодро отвечает тот, после чего они с девушкой занимаются на заднем сиденье ровно тем же самым.

У нас, правда, сюжет несколько осовременен и подкорректирован. Сытая друг другом по горло семейная пара из 2040 года (близкое будущее отыграно вполне правдоподобно, мне особенно понравилось, что всякие виртуальные технические новинки и искусственный интеллект наложены на старые и грязные подъезды семидесятых, как наверняка случится и в реальности) совершенно случайно перемещается в наше время – в тот самый день, когда юный супруг предложил своей будущей жене руку, сердце и обручальное кольцо. Осознав данный факт, супруги поспешно прикладывают максимум усилий, чтобы этот неудачный брак разрушить – по их мнению, так будет лучше для всех.

Вот только юные ромео и джульетта – те же самые супруги двадцатилетней давности – категорически с этим не согласны и абсолютно не верят, что они со временем станут точно такими же мерзкими нытиками и полными неудачниками. И свой грядущий брак разрушать не спешат – невзирая на многочисленных ментов, автомобильные погони и прочие взрывы пропана.

Сейчас я буду спойлерить: всё закончится хорошо. Но мы ведь рассуждаем не о какой-нибудь артхаусной ленте, а о мелодраматической комедии, верно? Там всё обязано заканчиваться хорошо, иначе это не мелодраматическая комедия, а непонятная жанровая перверсия. Поэтому я практически даже не наспойлерил. Многие женщины вообще отказываются смотреть кино, если там нет хэппи-энда, знаю из собственного опыта.

Хоть фильм и адресуется самым широким кругам взрослых зрителей, предназначен он исключительно для поколений 30+, представители которых уже не раз и не два тягостно задумывались над тем, что когда-то здорово поспешили со свадьбой. Именно они и составят костяк платёжеспособной аудитории, которая принесёт фильму возможную кассу. Молодым людям пафос «Пары из будущего» окажется вообще не понятен, как минимум не близок: молодёжь, способная себя прокормить, во все времена хотела от старших поколений только одного - чтобы древние пращуры оставили её в покое.

Фильм «Пара из будущего» гораздо более щадящ к публике, чем пьеса Моэма. У британского драматурга всё будущее молодой пары – у неё же перед глазами: муж – циничный алкоголик, жена – потасканная циничная стерва; такое будущее – реальная плата за несколько дней счастья, по-другому не будет. В нашем фильме не так; вылазка в прошлое и неловкие попытки будущих супругов разлучить себя в молодости приводят к тому, что изменяется к лучшему жизнь не только супругов, но и молодой пары. Совершенно случайно, когда уже кажется, что всё окончательно погибло и ничего хорошего в жизни этих людей уже не произойдет. Как говорилось в финале каждого раннего эпизода «Южного парка», пацаны, сегодня все мы многое поняли. Ну, оно и понятно: герои всё же не окончательные скоты, а неплохие изначально люди. Согласно заветам советского искусства и американских легкомысленных комедий, на наших глазах происходит решительная борьба лучшего с хорошим.

Кстати, только в конце я понял, что встреченный у стога, в который упали переместившиеся во времени герои, таджикский гастарбайтер, не умеющий связать пары слов по-русски, а потом членораздельно задвигающий про временной континуум – это на самом деле такое божество вроде Брюса Всемогущего, которое решило вмешаться в судьбы в общем-то славных, но трагически глупых людей, разменявших свои драгоценные жизни на конфетные фантики. Стоящий на голове Бог женского пола уже был в «Догме», чернокожий Бог Морган Фримен был (припоминается из анекдота: «Сожалею, но на самом деле Он - одноногая чернокожая лесбиянка…»). Теперь, стало быть, азиатский гастарбайтер. На самом деле Богу должно быть абсолютно всё равно, в каком виде представать перед своими детьми; почему бы, в самом деле, и не в виде таджикского крестьянина. Дети все любимые.

На эту же мысль наводит и стог сена, в который после переноса во времени упали герои – в конце отчетливо видно, что он странным образом собран непонятно из чего посреди безбрежного поля пшеницы. Другими словами, что он помещён тут специально, нарочито – чтобы герои упали в него и ничего себе не сломали. Такая занимательная режиссёрская находка, которая легко может быть принята за режиссёрскую ошибку.

Сам постановщик тоже эпизодически участвует в фильме как актёр – в виде тонкого, профессионального, всепонимающего театрального режисёра из Москвы. Физиономия и поведение у него как у человека доброго и отзывчивого, что, впрочем, в реальности ничего не означает и ни от чего не гарантирует. Великий Элиа Казан, как известно, заложил комиссии по антикоммунистической деятельности десяток своих коллег, часть которых привёл в коммунистическую партию сам; для коллег это означало публичную обструкцию и невозможность какой-либо работы в ближайшие десять лет. Это никак не влияет на восприятие его фильмов – но над режиссером это предательство висело всю жизнь, и когда ему вручали почётный Оскар за вклад в кинематограф, половина зала не аплодировала и сидела, скрестив руки на груди.

Я не хочу в связи с этим сказать что-либо плохое о режиссере Нужном; я лишь хочу сказать, что внешность бывает крайне обманчива. Внешность – и даже профессиональные навыки.

И даже место в пантеоне Славы.

С другой стороны, в нашем случае речь о пантеоне, конечно, не идёт. Кино миленькое и душевное, конечно, но звёзд с неба отнюдь не хватающее – этакий забавный пустячок. У него даже с заявленным комедийным жанром так себе – за весь фильм им так ни разу и не удалось меня улыбнуть.

Важнее, что такие фильмы вообще выпускаются. Что отечественный кинематограф не боится хвататься за необычные для себя сюжеты и жанры, что он старательно нарабатывает субстрат, необходимый для появления своих скорсезе и форманов. Трудно требовать уникальных образцов от стеечной или винной индустрии, когда ещё не обеспечена массовая продовольственная безопасность.

А вот на следующем этапе уже можно будет и потребовать.

Василий Мидянин