– Хватит мне названивать. У меня голова от твоих звонков болит! – рычал Олег на мать в трубку, когда та интересовалась, готова ли жертва отбыть, – Голова болит, поняла ты?
"Тяга к прекрасному" (11-й рассказ из "13")
Открыв шкаф и увидев свое отражение, Лада всхлипнула, ее рука метнулась к лицу, но девушка вовремя одернула себя. На левой порезанной щеке кожа болталась как ошметок маски-пленки, будто девушка линяла, сбрасывая старую кожу. Лада в ужасе отшатнулась, слезы с новой силой заструились из глаз, и тут в отражении ее мечущийся взгляд выхватил странность. На верхней полке шкафа будто чье-то лицо мелькнуло, знакомое лицо. Лада подняла голову, встала на цыпочки и присмотрелась, а потом в ужасе отскочила от шкафа, больно врезавшись спиной в стену. На нее из трехлитровой банки смотрело пустыми дырами лицо лучшей подруги Марго, а рядом в соседней банке в таком же страшном безглазом виде плавало лицо Ирины Генриховны, чуть в стороне стояла еще одна пустая банка.
— Эту я подготовила для тебя...
Через несколько сот метров луч фонаря Артёма выхватил из темноты стену, заграждавшую им путь. Парень, охнув, попятился назад, словно что-то его очень сильно поразило. И это явно была не кирпичная преграда. Настя, не имевшая возможности ничего разглядеть впереди, вынуждена была снова встать на носочки, чтобы хоть немного выглянуть из-за широкой спины Артёма.
– Чего там? – подал голос Михаил.
Мартовицкий насколько возможно отступил в сторону, прижавшись к стене и брезгливо скривившись. От луча фонарика в темноту с тихим шорохом и писком разбегались перепуганные крысы. А на земле вперемешку с какой-то ветошью лежали кости и человеческие черепа… Настя невольно ухватилась за Артёма, и от ужаса забыв, что нельзя шуметь, довольно громко вскрикнула. Это ли послужило причиной обрушения потолочной балки над ними, или то, что Мартовицкий почти вдавился в неё плечом, но в следующий момент раздался резкий хруст. Миша отпрыгнул назад, что и спасло его от удара по голове. А вот Артёму повезло меньше. Его зацепил обломок бревна. Парень успел прикрыть собой Настю, и на них вместе с кусками балки посыпались осколки кирпича. Настин фонарик выпал из рук и тут же был присыпан пылью. То же самое случилось с фонарём Артёма. Девушка попыталась присесть, чтобы нащупать его в темноте, но почувствовала, как Мартовицкий тяжело наваливается на неё, оседая на пол. Он был без сознания.
Однажды вместе со мной в лифт зашел вполне себе нормальный мужичара. Мы с ним даже вежливо улыбнулись друг другу. После начала движения, где-то выше третьего этажа, он прижал меня весом своего тела к стене кабины. Я от страха пискнула и даже писнула в трусы. На секунд несколько замерла, как мышь. Первая адекватная мысль: разъяснить мужику статью 131 уголовного кодекса “Изнасилование”. Потом прилетела другая более здравая. Осознав ее правильность, я шумно со стоном выдохнула. Подняла на него лицо и хищно облизнула губы. А затем…
Правую ладонь положила на область его ширинки и твердо сжала то, что почувствовала.
- Люблю жесткий секс, - произнесла, раздувая ноздри, подергивая верхней губой и бровями, - У меня есть плетка. Настоящая! И…наручники. Кончая, могу схватить за горло. Пунктик - такой! Нравится мне, когда у партнера приступ асфиксии. Еще можно с пакетом на голове попробовать. Говорят ощущения кайфушные. Хочешь испытать?!
От слов моих мужик округлил глаза и даже приотрыл рот.
- Так че? Ко мне или к тебе? - прошептала ему в лицо и крепко сжала пальцы на причинном месте. - У меня правда бабка дома. Она ни хрена не слышит, но посмотреть любит. Я, кстати, ей иногда позволяю смотреть, как шкворюсь с парнями. Бабуся еще и совет путевый дать может…
Договорить не успела, потому что двери лифта открылись. Мужик дернулся от меня в сторону, как от прокаженной. Выскочив из кабины, я стала колотить в ближайшую дверь и орать: “Пожар!” Выйти никто не успел, но зато дядька с обалдевшей мордой уехал вниз. Я на цыпочках поднялась на свой этаж и зашла в квартиру. Сначала ржала. Потом ревела. Но… Эта ситуация дала мне ментальный пинок к тому, что нужно купить недвижимость в нормальном районе.
Что же делать?! Судя по усмешке Малиса, ему всё происходящее нравилось до жути. Ощущать собственную силу и практически бесконечную власть, ограниченную только количеством порошка в пробирке.
Пользуясь склокой между драконами, Малис как раз достал из карману стекляшку. Одним пальцем умело откупорил пробку и вдохнул прямо из горлышка.
И всё это время я махала руками, пинала ногами. Даже орала. Пыталась сделать хоть что-то, чтобы выбить из рук стекляшку. Или хотя бы остановить зарвавшегося мага.
– Ничего ты не сможешь, – блаженно улыбнулся Малис. – Теперь никому со мной не совладать! Никто не посмеет тыкнуть, что даже легендарник из меня вышел так себе. Потому что теперь я не просто легендарник. Я – легенда!
И рассмеялся своей тупой шутке.
Внезапно от заснеженных кустов отделилась темная фигура в длинном пальто и шляпе. Мужчина остановился посреди дороги и выжидающе посмотрел. От него веяло опасностью. Вокруг никого. В руках только легкие пакеты и сумочка. В случае чего больно ударить не получится. Судорожно соображая что делать дальше, Олеся остановилась и растерянно уставилась на мужчину. Тот тоже несколько секунд смотрел на нее, а потом распахнул пальто. Естественно, под ним ничего не было.
Мужик угрожающе хмурил брови, а Лесе вдруг почему-то стало смешно. Тонкие ножки в носках с оленями, оттопыренное пузо, дорожка седоватых волос… Остальное, вообще не стоило внимания. Да еще чесноком несло на километр. Фу. Девушка брезгливо поморщилась.
- Товарищ маньяк, извращенец, эксгибиционист или кем вы там себя позиционируете? Пальто запахните, пожалуйста, а то я сейчас описаюсь от смеха. И так смотреть на на что, да еще съежился от холода. Идите домой, не позорьтесь!
Да! И к венерологу запишитесь обязательно. Сыпь у вас на том самом месте странная. То ли герпес, то ли гонорея, специалист определит точнее. Это я вам как доктор говорю. Пройти дайте, пожалуйста.
Вслушиваюсь и улавливаю приглушенное бормотание. Мне уже знаком этот ненавистный визгливый голос. Хочется скинуть вызов, но понимаю, что нельзя упускать возможность поймать сумасшедшую преследовательницу. Поэтому терпеливо жду.
– Джаспер, Джаспер, Джаспер, – неожиданно громко вскрикивает девушка, вынуждая вздрогнуть и поморщиться. Я не раз общался с ней, но никогда не привыкну к ее манере разговора.
– Да? – откликаюсь на имя киношного героя, понимая, что спорить с больным человеком бесполезно.
– Да! Ты плохой мальчишка! Раса тебя накажет! – угроза вызывает трепет и неприятные липкие мурашки, бегущие по спине.
– Интересно за что? – едва удерживаюсь от крика, чтобы не спугнуть больную фанатку.
– Раса видела ее! Притащил в дом очередную шлюху! Джаспер мой! Я не потерплю никого рядом с ним! – она кричит все яростнее и громче. Мне приходится отнять телефон от уха. Так и слуха лишиться можно!
Когда вопли стихают, возвращаюсь к разговору и цежу сквозь зубы:
– Я тебе ничего не обещал.
На мгновение воцаряется идеальная тишина.
– Обещал! Разве забыл? – обескураженно мямлит девка. – Лишь три вещи в жизни имеют ценность для тебя – семья, музыка и я, – цитирует фразу – часть диалога из сценария к фильму "Блики на воде".
То, что я узнала, повергло меня в шок. Это оказалось даже лучше, чем я ожидала.
Глупая, любопытная Мэри, сама того не понимая, открыла мне глаза на происходящее. Кажется, в городе объявился самый настоящий серийный маньяк!
Мы гуляли по живописному парку в глубине больничного двора, и подруга поведала мне, что из хосписа стали пропадать пациенты. Всё бы ничего, но спустя какое-то время их стали находить то тут, то там, кого в придорожных кустах, а кого-то в городском парке в виде трупов. Я невольно огляделась и стала внимательнее смотреть под ноги.
- Они выглядели так, как будто им ввели огромную дозу мочегонного. Или заразили чем-то типа холеры. Сушёные абрикосы! Абсолютно высушенные тела. Я уже несколько раз была на опознании. Я уверена, что кто-то истребляет их, чтобы не мучились, - взволнованно говорила Мэри, эмоционально жестикулируя. В процессе монолога у неё даже пуговка на пышной груди расстегнулась, но увлечённая дама ничего не заметила.
- Или, наоборот, с целью помучить, - произнесла я задумчиво.
— Я больше тебя не люблю.
Его слова бьют меня под дых, но я ещё не осознала до конца весь их смысл. Но мой муж, даже не давая мне глотнуть свежего воздуха, со всего маху даёт мне следующую пощёчину наотмашь:
— У тебя ровно двадцать четыре часа, чтобы собрать свои вещи и убраться из моего дома.
— Но это и мой дом! — бормочу я первое, что мне приходит на ум. — Ты не можешь просто так выставить меня за дверь!
— А вот и могу, — просто отвечает он, и, как ни в чём не бывало, берёт в руки нож и вилку..."
Приятного чтения!
