💘Мужчины тоже плачут🖤 Лера и Дан вернулись!!!
Дублирую, если кто пропустил!
"Вспомнил"
Он всегда как-то по-особенному смотрел на меня. Будто бы вырывал из собственной груди сердце и отдавал мне, проделывая это самоистязание при каждой нашей встрече. При каждом взгляде на меня... Но всё это было до того, как он утратил воспоминания обо мне. И вот теперь передо мной эти его зеленые дымчатые глаза, в которых я вижу отражение его внутренней тоски.
— Я вспомнил, принцесса, — повторяет он тише, произнося последнее слово глухим, изнуренным голосом. — Я всё вспомнил.
Новая книга Она была ДО меня... и ПОСЛЕ
Продолжение истории Леры и Дана из романа С
Далее кусочек из первой части:
— Уходите, — еле слышно шепчу я, подняв глаза на ребят. — Пожалуйста.
Костя, сведя скептически брови, одним взглядом спрашивает: уверена? Справишься с ним? Детка, не бери на себя слишком много, чай, не лекарь для душевнобольных.
На самом деле они оба мне не верят, возможно, Олег даже сомневается во мне больше, чем его друг, но все-таки именно он дает мне шанс справиться со своим парнем наедине.
— Ладно, мы уходим, — помедлив с ответом, которого я уже и не ждала, кивает мне Олег и уводит Костю, которому эта идея определенно не нравится.
— Ты дурак? Нельзя оставлять их двоих. Мы не знаем, что он выкинет в таком состоянии.
— Замолчи и топай, — жестко рубит Олег, подталкивая слабо упирающегося рыжего.
Когда за ними захлопывается дверь, а я собираюсь присесть рядом с Даном на корточки, он грубо меня останавливает. Хватает за руку и с силой отталкивает от себя.
— Уйди! — Он приваливается к дивану и откидывает голову, а потом вновь смотрит на меня и проводит рукой по лицу. — Я сказал, уйди, Лера! Я могу наговорить тебе лишнего сейчас, наговорить ужасных вещей, поэтому просто оставь меня в покое! Тоже уходи. Иди!
Я снова подхожу ближе, почему-то решив... почувствовав, что он больше не станет сопротивляться.
— Нет. — Присаживаюсь рядом с ним на полу и обнимаю, обхватив его всего руками. Прижимаюсь головой к напряженному плечу и ласково, как будто утешаю ребенка, поглаживаю его по спине; шепчу, подняв взгляд на его мрачное, полное боли и горечи лицо: — Говори. Говори всё, что хочешь. Но я не оставлю тебя, хоть что делай с этим. Я здесь и я не уйду.
Он стискивает зубы, отчего мышцы челюсти вздуваются: он изо всех сил будто сдерживает внутреннего демона, который желает меня прогнать, выставить вон. Он не шевелится под моими руками и смотрит в одну точку, не на меня.
— Дан, — шепотом зову я и тянусь губами к его щеке, слегка приподнимаясь на коленях. — Я рядом, слышишь? И ты будь со мной, не отгораживайся от меня, прошу тебя. Впусти меня... просто впусти меня к себе. Я ведь люблю тебя. Ты можешь говорить со мной. О чем угодно. И о маме... что ты чувствуешь, как тебе больно, как одиноко... я умею слушать. Я умею понимать. Пожалуйста, не гони меня.
И в этот самый момент его сильная рука в отчаянном порыве обхватывает меня со спины, и он резко привлекает мое, будто невесомое для него, тело к себе. Вжимает в закаменевшую от сокрушенных эмоций грудь. Подбородком тяжело падает мне на плечо, прижимается щекой к голове и... плачет. Совсем тихо.
