Не имевший ничего, радуется и палке
“Еще один удар сердца и я это сделаю! Клянусь всеми богами, я это сделаю!” Мысль проносится в голове, оставляя после себя слепящий всполох. Ноющие от боли пальцы сжимают рукоятку меча. Еще один удар сердца, и полоска стали разрежет вязкий воздух, срубит голову. Ну же!
Мир вокруг сужается до поверженного противника. Время останавливается, даруя пустоту, пропитанную холодным дождем. Еще один удар сердца…
***
“Не имевший ничего, радуется и палке”. Так говорили люди в серых одеждах, вытаскивая нас из сточных канав и вонючих подвалов. Кто-то с радостью шел за обещанным куском хлеба сам, кого-то тащили за шкирку силой. Люди в сером брали то, что хотели. Тем более, когда речь шла о запуганных крысенышах, обличенных в детские тела.
Нас свозили в центр столицы и прятали от посторонних глаз за высокими стенами пустующей казармы. Выстроили в неровные шеренги на просторной площадке, а затем основательно избили палками. Право сильного - наглядно и понятно. Помню, что сразу упал лицом в липкую грязь и свернулся клубком, стараясь прикрывать голову руками.
***
“Кто я? Никто! Как мое имя? Кадет королевской разведки! Что я делаю? Учусь и готовлюсь стать верным разведчиком Короны!”
Простое знание, вбитое опостылевшими палками. Посмотри со злобой - выколят глаза и вышвырнут за стены. Отбей палку - отрубят руку и выбросят за стены. Усомнись хоть на миг - отрубят голову и скормят свиньям в хлевах за кухней. Верь учителям своим и страдай. Через страдание открывается истина, а истина - предназначение. Верная служба Короне.
Когда падаю без сил на лежанку после бега по плацу кругами в жару и стужу, радуюсь малому, что получил. Если бы не люди в сером, давно бы сгнил в трущобах или сдох в луже собственной крови с пробитой мечом грудью. Не имевший ничего, радуется и палке. Истинно так.
***
Надзор и сыск, что нянчили нас, воспитывая себе смену, не знали пощады и милости. Каждая ошибка влекла немедленную и суровую кару. Все было просто - мы сами наказывали виновного.
Что он сделал? Плевать! Пока не забьем, нельзя возвращаться в бараки на лежанки. Поэтому виноватого мгновенно брали в кольцо и били с остервенением. Иногда на смерть. Люди в сером были не против такого рвения. Одним больше, одним меньше - кто нас, кадетов, считал?
Подъем, тренировки, обед, тренировки, ужин, тренировки, сон. Замкнутый круг, сжирающий дни и недели, словно ненасытная тварь из тьмы. Сколько я уже здесь? Понятия не имею. Наверное, третий год. Может быть пятый…
***
В день экзамена в казармы приехал сам король со свитой. Для них сколотили высокий помост, с которого открывался отличный вид на арену в середине плаца. Мы украдкой глазели на вельмож, чей покой предстояло охранять и беречь после сдачи экзамена.
Нас разбили на пары и по очереди запускали на арену. Правила были просты - зашло двое, выходит один или никто. Два десятка арбалетчиков у края королевского помоста не оставляли выбора. Последний экзамен, в котором нужно было убить такого же кадета в присутствии Короля. Вельможи веселились и делали ставки, шумно болели за своих фаворитов и поднимали тосты за монарха.
Готов ли я на убийство? Вот так, один на один, против того, с кем несколько лет сносил все тяготы тренировок? Когда пришел мой черед, я выхватил меч и выбежал на арену раньше противника. Не имевший ничего, радуется и палке. Да будет так!
***
“Еще один удар сердца и я это сделаю! Клянусь всеми богами, я это сделаю!” Мысль проносится в голове, оставляя после себя слепящий всполох. Ноющие от боли пальцы сжимают рукоятку меча. Еще один удар сердца, и полоска стали разрежет вязкий воздух, срубит голову. Ну же!
