Не твари дрожащие: о сериале "Devs" Алекса Гарленда (2020)
То, что Алекс Гарленд придет в сериалостроение, было лишь вопросом времени. Свой путь он начал с того, что написал культовый роман «Пляж», ставший библией дауншифтеров и проклятием для тайского острова Панган. Потом началась эпоха их совместной работы с Дэнни Бойлом, где Гарленд выступал в качестве сценариста. Уже по этим фильмам (тот же «Пляж», «28 дней спустя» и «Пекло») становится понятно, в каком направлении он движется. Сделав пару коммерческих проектов, Гарленд пришел в режиссуру и плотно подсел на научную фантастику. Оба его полнометражных фильма – «Ex Machina» и «Аннигиляция» - можно рассматривать как предтечи его самого масштабного проекта, сериала «Devs», идею которого, по его словам, он вынашивал пятнадцать лет. «Devs» у нас перевели как «Разрабы» (от анг. development), но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что Гарленд закладывал в название и другой смысл – заголовку его дебютного фильма «Ex Machina» отчаянно не хватало первого слова. Собственно, очень подходящего слова, чтобы описать то, на что способны замахнуться одержимые гики-технари, если не будет никаких сдерживающих факторов. Итак, посмотрим, что там намешал Гарленд, чтобы получился этот великолепный коктейль из смыслов.
(СПОЙЛЕРЫ! СПОЙЛЕРЫ! СПОЙЛЕРЫ!)
Самый верхний, сюжетный слой представляет собой шпионский триллер в хайтек декорациях. Молодые айтишники Сергей и Лили живут в Сан-Франциско и работают в компании Амайя, которую ее основатель Форест назвал в честь своей погибшей маленькой дочери. Изображения Амайи повсюду, начиная от скринсейверов сотрудников и заканчивая ее огромной пугающей скульптурой, возвышающейся над идиллическими калифорнийскими лесами, в которых находится кампус. Сергея повышают и приглашают в секретный отдел разработки - development, сокращенно Devs, но, после первого же рабочего дня там, он исчезает. Через несколько дней Лили демонстрируют запись с видеокамер, на которой Сергей совершает акт самосожжения у подножия статуи Амайи. В характере Лили есть одна черта, которая определяет все ее существование – для нее гораздо страшнее ничего не сделать, чем предпринимать какие-то шаги на свой страх и риск. И Лили немедленно начинает действовать. Она взламывает телефон Сергея, узнает, что он занимался промышленным шпионажем, связывается с его куратором. Лили все больше и больше убеждается, что Сергей не совершал самоубийства, а был убит службой безопасности «Амайи». Украв с помощью подруги записи с камер наблюдения, она убеждается в своей правоте. Служба безопасности в лице бывшего ЦРУ-шника Кеннета тоже не дремлет. Он из всех сил старается не допустить утечки информации, поэтому сначала засовывает Лили в психушку, а потом и вовсе пытается устранить всех свидетелей. Тем временем отдел Devs совершает прорыв – им удается создать с помощью квантового компьютера точную симуляцию прошлого и частично будущего. С будущим возникают проблемы – через свой высокотехнологичный хрустальный шар они могут посмотреть его строго до определенного момента. Все заканчивается на том, что Лили прорывается в Devs, убивает Фореста и погибает сама. Кейти, глава отдела, прямо рассказывает от этом ей, но Лили упрямится и отказывается следовать предреченному. В итоге, в ключевой момент, она нарушает ход событий и выкидывает пистолет вместо того, чтобы убить своего начальника. Они оба погибают, но по другой причине.
Чтобы понять, что это вообще такое было, нужно проанализировать второй слой сериала, философский. В этой истории действуют два лагеря. Форест, основатель «Амайи», стоит на стороне детерминизма: время линейно и неизменно, всё переплетено, простите, предопределено, мы можем только наблюдать. Все разработчики в Devs должны принимать его точку зрения, как аксиому, любые попытки ее оспорить наказываются изгнанием из команды. И тут технари-безбожники ничем не отличаются от крестьян Русского Севера с их магическим мышлением, которые считали, что если горит дом или тонет человек, то значит боги захотели его себе забрать, и если попытаться этому помешать, то можно только усугубить ситуацию. Вот и разрабы, наблюдающие за реальностью с такими каменными лицами, что трудно удержаться и не назвать Devs «Отдел сложных щщей», творят страшные и жестокие вещи только потому, что «так должно быть». Противоположный лагерь – это теория Эверетта, многомировая интерпретация квантовой механики. Нет одного линейного времени, есть много равноправных временных ответвлений. Для пояснения этой концепции в сериал даже вставлена лекция по квантовой физике, чтобы зритель точно понял, что это такое. Редкий случай, когда в произведении массовой культуры присутствует матан. Но если ты, дорогой читатель, такой же гуманитарий, как и я, то помни: у нас есть свой матан. Всю эту структуру с временными ответвлениями великий Борхес описал в рассказе «Сад расходящихся тропок» еще в 1941 году, за шестнадцать лет до появления интерпретации Эверетта. Он же, кстати, предугадал саму идею квантового компьютера из отдела Devs, содержащего в себе «всьо» (см. рассказ «Алеф»). Итак, на стороне многомирности, сама того не зная, играет Лили, которая считает, что ее право на выбор намного важнее предопределенности событий. Ей отец еще в детстве внушал про сложность вхождения в одну и ту же реку. И это оказывается правильным подходом – суперкомпьютер Devs в итоге сможет создать точную симуляцию реальности только тогда, когда в алгоритм будет заложена возможность одновременного существования множества миров. Финальный выбор Лили не обрушивает единственную временную линию, он обрубает только одну из временных веток. И она, и Форест, продолжают жить в другой.
Но под этими двумя слоями скрывается и третий – религиозный. Буквально весь сериал пронизан библейской символикой. Тут тебе и светильники-нимбы вокруг деревьев, и золотая клетка Фарадея - лаборатория разрабов, подозрительно напоминающая храм Гроба Господня. Первой симуляцией, которую создают сотрудники отдела, становится распятие Христа. Отдельно стоит отметить символ готической розы, повторяющийся в декоре лаборатории и в структуре ее интерфейсов. Роза, как известно, бывшая композиционным центром готического собора, символизировала собой цикличность времени, а это напрямую соотносится с тем, чем занимаются люди из Devs. Окей, окей, Форест! Мы поняли! Все в твоей компании крутится вокруг темы воскрешения. В общем-то, можно было и не демонстрировать базовый набор юного эзотерика, вполне хватило бы гигантской криповой статуи в лесу.
Но параллельно с этим идет и другая религиозная тема - тема первородного греха. В финальной сцене Форест напрямую сравнивает Лили с Евой, которая ослушалась и отведала от древа познания добра и зла. Себе и своему творению, конечно же, в этой парадигме он отводит скромную роль Бога. Но вот тут можно поспорить. Искушение запретного плода было в том, чтобы «быть как боги», а кто у нас в сюжете поступает подобным образом? А, Форест? Разве не ты назвавал свою разработку «DEUS»? И Лили ничуть не похожа на библейскую Еву. Даже ее имя намекает нам, что перед нами скорее Лилит, апокрифическая первая жена Адама, которая отказалась подчиняться мужу и Богу и улетела от них нахер (и ничего ей за это не было). Теперь она сама творит свою судьбу. Форест же, подлетевший на своих икаровских крыльях слишком близко к солнцу, опалил их и разбился. И пусть он считает, что та временная ветка, в которой они с Лили оказались – это рай для них обоих, в его случае это крайне сомнительно. Он, как булгаковский Мастер, «не заслужил света, он заслужил покой».
