Немного о стрелковом оружие ВОВ
Некоторое время назад встретил на Яндекс-дзен статью об «автоматах» Второй Мировой войны; в их число были включены советские ППД, ППШ, германские «Шмайссер», МП 38/40, финский «Суоми». Кроме того автор сетовал, что при наличии «автоматов» советские войска по-прежнему были в большинстве своём вооружены винтовками.
Да, пистолет-пулемёт по своему классу принадлежит к автоматическому оружию. Но при этом в России «автоматом» принято обозначать штурмовые винтовки (натовская классификация), к которым и относятся современный «Калаш», американский М-16. Они ведут огонь промежуточным (между винтовочным и пистолетным) патроном, и по точности и дальности стрельбы (одиночными) близки к винтовкам. Это стандартное оружие пехоты по всему миру. А пистолет-пулемёт идёт отдельной категорией; в основном он используется в специальных подразделениях как эффективное оружие ближнего боя.
Предположим, что автор всё же обобщил ПП как автоматическое оружие. Но неужели непонятно, что армия, вооружённая одними лишь пистолетами-пулемётами, неминуемо проиграет противнику, вооружённому теми же винтовками (и пулемётами по штатному расписанию)? Объясняю: в ПП основным видом боеприпаса является слабый пистолетный патрон. Тяжеловесные советские ППД (пистолет-пулемёт Дягтерева) и ППШ (пистолет-пулемёт Шпагина) с массивным деревянным прикладом позволяли вести прицельный огонь на дистанции до 200 метров. И это ещё очень прилично для данного класса оружия; прицельная дальность для германского МП 38/40 с откидным прикладом составляет в среднем 75 м. Дальше очереди уже очень сильно рассеиваются, точность стрельбы нулевая.
Для сравнения, дистанция эффективного огня для среднего пулемётчика примерно вдвое больше, достигает и 500 м. На этой же дистанции «работают» хорошие стрелки. Но при любом раскладе винтовка позволяет вести прицельный огонь на значительно большем расстоянии, чем пистолет-пулемёт. Поэтому последний находил (и находит) своё предназначение в окопных схватках, в разведке, в засадах, - то есть на ближней дистанции боя, где его скорострельность даёт явное преимущество.
Именно поэтому ПП не получил широкого распространения как оружие пехоты. Для того чтобы использовать его, необходимо было пробежать минимум 300 метров под прицельным огнём (по факту больше). В позиционных, окопных боях винтовка была значительно эффективнее. Меткие стрелки, освоившие винтовки, предпочитали это оружие любому иному на протяжении всей войны. Другое дело, что вести прицельные огонь по движущимся целям на большой дистанции умели очень немногие.
Кстати, в германских войсках пистолетами-пулемётами вооружали унтер-офицеров, младших офицеров, десантников из экипажей бронетранспортёров. Как оружие парашютистов немецкие ПП зарекомендовали себя не слишком хорошо; для собственных ВДВ и диверсантов немцы разработали FG-42. Очень интересная модель оружия, ведущая и одиночный огонь, и огонь очередями, оснащённая снайперским прицелом; условно её можно рассматривать как автомат. Но FG-42 вёл огонь патронами винтовочного калибра, для стрельбы очередями использовались сошки. Скорее это помесь снайперской винтовки и ручного пулемёта; после войны американцы на основе FG-42 разработали собственный пулемёт М 60.
А обычная немецкая пехота воевала именно карабинами маузер К-98, и ничем в этом плане не отличались от советских бойцов с «мосинками» (винтовками конструкции Мосина). Более того, по предвоенным штатам в советском стрелковом отделении ППД были вооружены два бойца, против одного лишь унтера С МП 38/40 у немцев. В обороне, на дистанции кинжального огня, два ППД на отделение могли переломить ход боя. И снова к месту будет сказано, что советские ПП, очень тяжёлые, с массивным прикладом, давали лучшую точность и кучность боя, чем фрицевские М-38/40. Зато последние любили разведчики: лёгкий, мобильный, компактный; это очень важные положительные качества, когда приходится сотни метров ползти на пузе по нейтралке, или со всех ног удирать с «языком»! Даже если откроешь стрельбу, то враг не сразу разберётся что к чему: «голос» оружия то родной, немецкий!
Ещё одно, достаточно распространённое заблуждение заключается в том, что немецкие МП 38/40 называют «Шмайссером». На деле Хуго Шмайссер разработал свой первый пистолет-пулемёт МП 18 в годы Первой Мировой войны. Этот ПП (как и его модернизированный вариант, МП 28) участвовал в боевых действиях и в Великую Отечественную, но широкого распространения не получил. Однако многие германские фронтовики были недовольны находящимся на вооружении МП 38/40 (конструкции Фольмера) из-за отсутствия устойчивого приклада и «одиночного» режима огня. Шмайссер несколько модернизировал имеющийся ПП, получился МП 41 с деревянным прикладом и коробчатым магазином, запатентованным Шмайссером (внизу магазина располагалось клеймо с фамилией держателя патента). МП 41 так или иначе попадал в руки советских бойцов и они начали именовать трофей по клейму на магазине.
