О доме, "домишке" и котике
Постепенно привыкаю к работе "на удалёнке", перестраиваю графики и корректирую списки дел на день. Конечно, у работы в офисе есть свои преимущества, но в целом работать дома мне нравится больше.
Сейчас у меня появилось свободное время, которое можно потратить на давно забытые хобби. Например, опять вернуться к рисованию, которое из-за плотного графика я забросила году так в 2011-м.
Получилось криво-косо, но зато своё родное 
Вернее, родная: простенькая иллюстрация к моему рассказу "Старенький домишко". 
Кот лениво развалился на пыльном подоконнике. Он не страдал, как остальные от жары – внутри дома разливалась живительная прохлада. И хотя затхлый воздух неприятно щекотал ноздри, кот полагал, что это небольшая плата за спасение от беспощадного летнего светила.
Облупившаяся краска с прогнившей оконной рамы, уже давно не знавшей ухода и ремонта, осыпáлась на рыжую шерсть грязными хлопьями, но кот и не думал что-либо делать с этим. Лишь кончик пушистого хвоста слегка подрагивал, выдавая раздражение.
Сквозь мутное оконное стекло можно было разглядеть небольшой участок проселочной дороги, но кот не надеялся увидеть что-нибудь интересное. Изба стояла на отшибе, в отдалении от других домов, теснившихся на двух жалких улочках вблизи железной дороги. И даже в лес, куда уводила пыльная тропа, местные выбирали другие пути, стараясь обходить старенький домишко стороной.
Даже вездесущему, ослепляющему летнему солнцу было не под силу разогнать тьму внутри заброшенной избы, которую кот считал своим домом уже много лет. Правда, дом был не такой уж и заброшенный, ведь в нем жил он, кот, а еще оно. Кот не знал, кем или чем это было, но постоянно ощущал его присутствие, а иногда оно говорило.
Кот не боялся невидимого соседа. Во-первых, он никогда не причинял ему вреда, во-вторых, благодаря ему дом не беспокоили ни бродячие собаки, ни лесные звери, ни двуногие. Поэтому в нем всегда было тихо, спокойно и безопасно. К тому же, кот был слишком стар, чтобы идти на поводу у страха. Прожив уже тринадцать, а может, и все пятнадцать зим, – он уже давно сбился со счета – кот считал глупостью бояться чего-либо.
