🤍💛Она была ДО меня... и ПОСЛЕ. Лера и Дан вернулись!!!

"Вспомнил"
Он всегда как-то по-особенному смотрел на меня. Будто бы вырывал из собственной груди сердце и отдавал мне, проделывая это самоистязание при каждой нашей встрече. При каждом взгляде на меня... Но всё это было до того, как он утратил воспоминания обо мне. И вот теперь передо мной эти его зеленые дымчатые глаза, в которых я вижу отражение его внутренней тоски.
— Я вспомнил, принцесса, — повторяет он тише, произнося последнее слово глухим, изнуренным голосом. — Я всё вспомнил.
Новая книга Она была ДО меня... и ПОСЛЕ
Продолжение истории Леры и Дана из романа С тобой я не плачу
Далее кусочек из первой части:
Но только я собралась обойти брата и занять место на переднем сиденье, как вдруг на Арсения налетает чужой кулак. Я вскрикиваю, перепугавшись до смерти, однако очень быстро узнаю его хозяина.
— Дан! — Вцепившись в его руку, не позволяю парню нанести второй удар. Чуть повернувшись, он ловит мой испуганный, в то же мгновение яростный взгляд, и я, воспользовавшись этой крохотной заминкой, со всей дури толкаю Дана в грудь. Так что, раскинув руки, он машинально делает два шага назад, чтобы не рухнуть на припорошенный снегом бетон. — Что ты творишь?!
— Меня не было всего неделю, а ты уже другого нашла?! — взмахнув рукой на брата, орет он на меня, вновь приближаясь. Ко мне, не к брату. Который стоит в стороне, сгорбленный, и в шоке смотрит на нас, зажимая окровавленной ладонью разбитый нос.
О боже.
Я вижу, как ему сильно досталось, и поэтому не сразу могу разобрать то, в чем обвиняет меня Дан. Пытаюсь подбежать к Арсению и как-то помочь, но меня за руку перехватывает злой до чертиков Дан.
— Что?! — ору я, не в силах выбраться из его захвата. А сама то и дело взволнованно поглядываю в сторону брата.
— Ответь! — Он хватает мой подбородок и заставляет посмотреть в глаза. — Ты за неделю нашла еще одного влюбленного в тебя глупца?! А как же всё, что ты мне говорила? — Он усмехается с какой-то странной горечью в голосе.
— Неделю? — Я в бешенстве, а когда я в бешенстве, я не фильтрую слова и не забочусь о том, какое впечатление произвожу на других. — Тебя не было почти две недели, Дан! — Я дергаю подбородком, и он выпускает его, но продолжает держать меня за плечи. — Я беспокоилась, места себе не находила! Ты не писал мне, не звонил! Ты пропал! А я попала в аварию между прочим! И я позвонила тебе, между прочим, — яростно тычу пальцем ему в грудь, — но ты просто сбросил, черт тебя подери! Какого черта ты теперь заявляешься сюда и вытворяешь черти что?! Ты избил Арсения!
— Арсения... — будто пытаясь припомнить, где мог слышать это имя, зависает он.
— Моего брата! — Я толкаю его еще раз, и у меня получается высвободиться, потому что Дан перестает меня удерживать.
Он так и застывает, в замешательстве наблюдая, как я подбегаю к брату и заглядываю тому в лицо.
— Как ты? О господи, — шепчу я, когда Арсений отнимает от лица руку.
— Кто это? — сверлит он меня взглядом, пока я пытаюсь сориентироваться.
— Так. Вроде бы в бардачке была вода, а в сумке... ватные диски.
И я несусь к машине, заглядываю в бардачок и, подхватив рюкзак, быстро возвращаюсь.
Помогаю смыть кровь с рук, а потом Арсений забирает у меня бутылку и вату со словами:
— Сам справлюсь. Иди к своему. — И усмехается, когда я даже не двигаюсь с места, глядя на него с чувством вины во влажных глазах. — Не думал я, что первое знакомство с твоим парнем выйдет вот таким. Как ревнует. — Косой взгляд на Дана. — Чуть зуб мне не выбил. Да ладно, выше нос, Лера. — Он щелкает по кончику моего носа, и мне становится еще труднее сдерживать слезы. — Эй, всё со мной в порядке. Ты не можешь сейчас заплакать.
— Поспорим? — говорю еле слышно, впрочем, зная, что слезы лить не стану. Всего лишь момент слабости, несколько секунд — и пройдет.
— Забирай её, — велит Арсений моему парню, воткнув себе в ноздри по ватному тампону в каждую. — Я не выношу женские слезы, плохо для моего ментального здоровья. Поэтому их придется терпеть тебе.
Дан наконец подходит к нам, мрачный и с лицом, на котором читается тень раскаяния.
— Извини, — боясь со мной заговорить, он протягивает руку моему брату, и тот пожимает ее, оставив позади все разногласия одним-единственным рукопожатием.
Что? Вот так просто?
— Ничего. Жить буду.
— Я Дан.
— Арсений. — И обращается ко мне. — В кафе посидеть не получится, я поеду. У вас, похоже, много тем, на которые стоит поговорить. — И двигаясь к автомобилю, причитает громко: — Вот же блин. Как мне объяснить маме, как я это так умудрился врезаться об косяк?
— Скажи, что на физре поранился, — советует Дан, прочистив неловко горло. На меня бросает короткие взгляды, но я молчу и веду себя максимально отстраненно. — В моем случае всегда прокатывало. Трос на потолке порвался, от мата отскочил. Или с козла упал и носом пол протаранил. Лыжей неуклюжа-приятель вдарил. Или за девушку заступился. Каждый из вариантов рабочий, пользуйся.
— Да ты петух, — посмеивается брат, облокотившись на дверь.
— С боевым крещением? — вскидывает Дан брови.
— Оказывается, это не так уж плохо, — отзывается мой восемнадцатилетний брат, подмигивая нам на прощание. Но тут же, сморщившись от боли, прикладывает пальцы к носу, проверяя целостность костей…
где он известный на весь мир фотограф, а она живет мечтой о балете