Опыт коллективного разума-4

Уважаемые читатели!

Вы, очевидно, заметили, что в рамках рубрики «Опыт коллективного разума» я стараюсь зацепить самую актуальную социальную проблематику – то, в чем люди неравнодушные и мыслящие видят узловые, болевые, бифуркационные точки современности, способные определить наше будущее. Не менее очевидно то, что эти пульсирующие пункты отсылают нас и в прошлое, причем иной раз в глубокое, отделенное от нас многими сотнями и даже тысячами лет. Вот об одной такой точке напряженности, думаю, всем знакомой, я и хотел поговорить, то бишь попробовать проанализировать ее и вынести свои соображения на суд читателей.

Наверное, многие из нас наблюдали у определенного сорта публики спектр депрессивных эмоций – от сдержанной печали до истерично-паралитических припадков – на тему: плохая страна, неисправимый народ – в адрес России и русских (и россиян), разумеется; а вызваны эти психотравмы невосприимчивостью плохого народа к ценностям, воспеваемым потерпевшими. Монолит русской парадигмы оказывается либо инертным к либеральным нарративам, либо отвечает негативом разной степени, от насмешливой иронии до сквернословия. Почему?..

Вот и давайте попробуем если не разобраться, то по крайней мере, поговорить без гнева и пристрастия: что не так во встрече русского мира и либерализма, отчего не возникло соединительной реакции. Как обычно, я излагаю собственные небесспорные размышления, ожидая комментариев, дополнений, возражений – иначе, полноценной дискуссии. И начать хочу с несложного тезиса: в либерализме как таковом нет ничего, что претило бы нормальному человеку. Никто ведь в здравом уме не станет спорить с тем, что государство должно гарантировать гражданину ансамбль прав и свобод, вернее, их неукоснительное соблюдение. Собственно, любая политическая идеология несет в себе заряд истины, отчего и находит отклик в душах людей; каждый здравомыслящий человек не может не быть отчасти социалистом, отчасти либералом, отчасти консерватором и т.д. Другое дело, что суха теория, а древо жизни пышно зеленеет, случается – зеленеет ядовито. А все оттого, что стройные, изящные, отшлифованные профессиональным разумом социальные концепции не могут жить лишь в стерильных ретортах, то есть книгах, созданных интеллектуалами для интеллектуалов. Им тесно там, им надо вырваться в бушующий мир, в умы и сердца миллионов, причудливо переломиться, раздробиться, перекоситься до неузнаваемости… и воплотиться в споры, неприязнь, ненависть, мятежи, войны – короче, в то, что мы зовем всемирной историей.

Наверное, многие догадались, куда я клоню. Русское мировоззрение отторгло не либерализм как таковой, а некий его исторический изгиб, сформировавшийся, вероятно, в позднесоветские времена, в среде тогдашней молодежной элиты, в силу ряда причин впавшей в гипноз очарования нашим противником в Холодной войне. Да, разумеется, отдельная история – генезис и эволюция хрущевско-брежневского мажорства, питомцев МГИМО, Внешторга, ВГИКа, еще ряда учреждений; целое исследование можно посвятить тому, как завелся некий душевный вирус в этом придворно-богемном сословии. Но мы сейчас не о причинах, а о следствиях: примем за опорный постулат то, что данная страта сделалась рассадником пораженческой идеологии, суть которой (упрощенно, разумеется) такова. Коммунистический переворот оторвал Россию от единого организма европогенной (христианской, западной, etc) цивилизации, заведя страну в исторический тупик. Следовательно, нужно признать ложность выбранного пути, вернуться в покинутое в 1917 году цивилизационное лоно и радостно устремиться в грядущее вместе с западным миром, олицетворяющим безусловное лидерство человечества.

Спору нет: люди, вставшие под знамя данной идеологемы, мыслили не под копирку, и мотивы их заметно отличались. Наверняка одни из них добровольно продали души золотому тельцу, взявшись на содержание к компетентным структурам; иначе – попросту перебежали к бывшим противникам, потом ставшими партнерами, дабы за гешефт транслировать их интересы. Но, уверен, имелись и те, кто от души верил в благо включения России в орбиту западного сообщества в качестве равной среди равных. Впрочем, это были скорее призрачные мечты о дальнем будущем; куда весомее могла быть искренняя убежденность в необходимости исправляться и настигать упущенное – иными словами, готовность включиться на правах младшего партнера, неразумного, отбившегося от мейнстрима, но вернувшегося, и должного, как почтительный ученик, припасть к стопам мудрых наставников.

О корыстных пропагандистах, полагаю, говорить нечего; но ведь и честные, основанные на какой-никакой мировоззренческой базе попытки привить мысль о поступлении в начальную школу, где нас будут учить победители Холодной войны – наткнулась на категорическое неприятие. Вот в этом-то и суть вскрываемой проблемы! Повторим: душевный протест россиян вызван не концепцией либерализма, но усердным впариванием нам в конкретной исторической ситуации того, что впариватели называли либерализмом, добившись в итоге стойкой идиосинкразии масс к этому вполне почтенному слову.  Сами же впали в состояние хронической обиды на жизнь, поселившую их среди «не того народа», который невозможно перевоспитать по милому им образцу. И ныне постаревшие мажоры обижаются уже не на СССР, давно ставший историей, а на РФ, которая почему-то так и не построилась по их хотению.

Не знаю, можно ли посочувствовать обиженным, однако понять их не так уж сложно. Но и не интересно, правду говоря. Куда интереснее попробовать разобраться в парадигме «не того народа», в том, о какой же бастион разбиваются информационные волны. Почему меняются политические системы, а народ как был не тот, так и остался?.. Да, разумеется, я предлагаю свою версию исследования, ради чего нам придется заглянуть на пять примерно с половиной столетий тому назад, когда московский князь Иван III, еще не полностью освободясь от ордынской зависимости, усмотрел для себя и своего княжества перспективу овладения короной только что падшей Восточной Римской империи, решил приобрести один из двух международно признанных имперских титулов (второй прочно закрепили за собой Габсбурги, вскоре присоединившие и испанский престол). И дальнейший ход событий как по заказу повернул в пользу и Габсбургов и Рюриковичей: первые стали подчинять огромные американские пространства, вторые устремились в бескрайние просторы Урала и Сибири. Ну, история Европы и Америки – не наше дело, а вот на деяния Ивана III интереснее взглянуть более с философской и психологической стороны, чем с политической. Превращение пусть богатого, но все же удельного княжества в державу всемирного масштаба не могло, конечно, не изменить менталитет граждан: не сразу и не слишком-то осознавая это, массы людей начинали ощущать себя не обитателями медвежьего угла, но первооткрывателями живого космоса, как физического – идя навстречу рассветам и восходам через океан тайги; так и духовного – считая свое общество единственным оплотом истинной веры на планете, третьим и окончательным Римом мировой истории. Шли столетия, взгляды наших сограждан трансформировались, да так, что никакой Нострадамус не смог бы этого предвидеть, но несмотря на это, я готов утверждать, что исторические бури, перевертывая нашу жизнь, лишь укрепляли основу, на которой до неузнаваемости перестраивалось здание московского, российского, советского, русского мировоззрения. Ну вот скажите, положа руку на сердце: разве не схожи до изумления «Третий Рим» Филофея Псковского и советская тонкая настройка личности? И то и другое провозглашает: мы первые ступаем в неизведанное, мы маяк для всего мира, мы – авангард человечества, мы пролагаем ему путь. И я абсолютно уверен, что:

а) большевистские мечты охватили души миллионов людей;

б) нацистскую нечисть снесла с лица Земли не кто-то, а Красная армия;

в) первыми вырвались к звездам не кто-то, а мы, Королев и Гагарин стали тем, кем они стали, не где-то, а в России;

г) и многое другое…

свершилось именно потому, что за сотни лет до этого московский князь решил добыть бесхозную имперскую корону.

И вот теперь, осознавая или не осознавая это, большинство россиян, очень разных, мужчин и женщин, умных и не очень, хороших и не очень, живет со встроенной в них программой «я рожден, чтобы заглянуть за горизонт» - во всех смыслах, в пространстве, времени, в звездной дали и в философии. Конечно, при этом совсем не грех перенимать то дельное, что наработано другими народами и цивилизациями, дураком надо быть, чтобы не перенимать; однако попытка навязать личности, имеющей архетипическую закладку «мы с Мирозданием родные братья» модель тотального подчиненно-ученического поведения по отношению к иному социуму – идея так себе. И немудрено, что она вызывает колючую обратку, а в крайних случаях, признаем правду, неприязнь к людям, предлагающим ее, а то и к самой идее. Вот, на мой взгляд, и разгадка той задачи, какой мы задались в начале статьи. Но это мой взгляд – а что касается других, то им предлагаю развернуться на дискуссионном поле, обозначив его примерные окрестности рядом вопросов.

1. Ваше мнение: прав ли автор, предполагая, что мировоззрение среднестатистического россиянина (русского, не русского…) крепко прошито культурным кодом «иди за тридевять земель, и будь, что будет»? Или же это авторские фантазии, а на самом деле ничего подобного?
2. Если так – то я, прошу заметить, выше не утверждал, хорошо это или плохо. И сейчас не утверждаю, предпочтя послушать коллективный разум. В самом деле, каково это, волочь на себе метафизический груз? Дар это Божий или наказание Господне? Не лучше ли быть чехом, бельгийцем или разным прочим шведом без всемирного размаха? Тихо, тепло, никакого космоса… Словом, каждый волен растечься мыслью по экрану.
3. Возможно, высказанное выше натолкнет кого-то на желание изложить собственные идеи по этой или сходным темам – в этом случае призываю не стесняться, надеясь, что это будет любопытно всем.