Почувствуй себя богом
В современной литературе условно можно выделить 4 вида фокала, причем, два из них — это разные виды «третьего» лица, и еще 3 типа повествования — это «всевидящее око» и два его подвида. Классификация динамична и не абсолютна.
Начнем знакомство со «всевидящего ока».
Примерно до начала 19-го века существовало только две точки зрения, с которых могло вестись повествование: «всезнающий автор» и первое лицо.
«Точка зрения всезнающего автора», или «всевидящее око», или калька с английского — «третье лицо всеведущее» (Успенский называет ее «нулевой», или нулевая фокализация, то есть как такового фокала здесь нет). Автор знает все события романа, видит всё, что творится в мыслях и на душе у героев, и обо всем без утайки докладывает читателю. Автор приравнивается к «богу», знающему всё о своих героях, их мысли и чувства, их прошлое, настоящее и будущее, автор способен присутствовать одновременно в разных местах; в текстах с нулевой фокализацией объём знаний читателя превосходит объём знаний персонажа. Самого же автора в тексте нет. Пример текста с доминированием нулевой фокализации — «Война и мир» Льва Толстого.
Простой пример:
Виктор пришел в отчаяние.
— Ну ты и дура, Машка!
Маше ужасно хотелось заплакать, но она терпела.
— От дурака слышу.
Автор влезает в голову обоим героям и описывает, что оба чувствуют и думают. Почему это точка зрения всезнающего автора? Потому что автор знает и показывает нам всё, что происходит в душах героев. Автор может подсказать, что произойдет дальше: «Ах, если бы Маша знала, что эта ничтожная встреча перевернет всю ее жизнь!» Такой автор показывает нам события произведения опосредованно, через призму собственного восприятия. Читатель как бы слушает автора-рассказчика, докладывающего обо всех событиях и эмоциях. АВТОР ЗНАЕТ ВСЁ!
Для автора такая точка зрения достаточно удобна, однако он показывает происходящее с героями через призму собственного восприятия. Грубо говоря, не влезает в шкуру героев, не переживает их эмоции, а просто называет и обозначает, а уж переживать эмоции и идентификацию с героем будет читатель.
Естественно, эта точка зрения имеет много плюсов, но ее главный минус — читатель лишен возможности сопереживать персонажу напрямую, не может влезть ему в душу. Он словно следует по истории за вездесущей камерой, которая фиксирует все, что происходит.
К «Точке зрения всезнающего автора» или «всевидящему оку» добавляется еще две категории:
- Всезнающий автор объективный (или «рассказчик заслуживающий доверия»).
- Всезнающий автор субъективный (или «рассказчик не заслуживающий доверия»).
Всезнающий автор объективный — это форма, в которой написана почти вся классическая литература. Рассказчик заслуживающий доверия (например, Диккенс или Достоевский) честно сообщает читателю обо всех происходящих событиях. Он ничего не утаивает и не привирает. Такой автор прямым текстом дает свою оценку происходящему: что, по его мнению, хорошо и что плохо. Эта позиция придает произведению оттенок публицистики и именно в этом сильная сторона позиции всезнающего объективного автора: читатель верит всему сказанному писателем, расслабляется и поддается его внушению.
Слабая сторона точки зрения всезнающего объективного автора заключается в том, что именно в этой позиции читатель наименее настроен думать самостоятельно и самостоятельно сопереживать героям. Как телезритель, он наблюдает за происходящим и ждет, чтобы автор ему объяснил на пальцах: вот этот — хороший, а этот — негодяй. Написать удачное произведение в технике объективного всезнающего автора немыслимо трудно, это действительно задача для гениев.
В некоторых жанрах традиционно часто используется точка зрения объективного всеведущего автора, например, в детской литературе. Детская аудитория, как правило, в силу нехватки жизненного опыта пока не способна делать адекватные выводы самостоятельно.
Еще одна довольно редко встречающаяся разновидность — это всезнающий автор субъективный, он же рассказчик не заслуживающий доверия. В этой позиции пишутся чаще басни и сатирические произведения. Такой автор, вроде бы предоставляя доверчивому читателю всю информацию о событиях, многое утаивает или искажает в расчете на то, что умный, самостоятельно мыслящий читатель выловит в тексте все «ключи» и намеки, и сам все додумает. В последние годы растет число романов, написанных таким типом повествования: запутанные жизненные истории, семейные тайны, да и просто рассказы о судьбах неоднозначных героев, где всё оказывается не таким, как казалось вначале.
Итак, закрепим:
- Всезнающий автор объективный («рассказчик заслуживающий доверия»), он же — персонаж, от лица которого ведётся повествование. Этот персонаж является непосредственным участником описываемых в произведении событий (чаще всего). Он рассказывает события так, как они случились, беспристрастно излагая факты (по крайней мере, как ему кажется).
- Всезнающий автор субъективный (или «рассказчик не заслуживающий доверия»), он же персонаж-повествователь, от его лица ведётся повествование. Чаще всего не участник описываемых событий. Однако может быть и участником. Такой рассказчик искажает факты в угоду своему мнению, характеру или желанию, путает читателя и творит прочие забавные штуки с историей. Он ироничен, сатиричен, нарочит или остроумен. Возможно, он владеет не всей информацией и часть додумывает сам, уж как может. Он обходится с информацией так, как хочет, выдавая по частям, а то и вовсе скрывая до последнего, рассказывая историю в обратном или нелинейном порядке. Одним словом, тот еще хулиган.
Пример текста, написанного «всевидящим оком» (нулевая фокализация):
«Всем было весело смотреть на эту полную здоровья и живости хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый».
Л. Н. Толстой. Война и мир. Том первый. Часть первая
Пример текста, написанного от рассказчика объективного:
«Приступая к описанию недавних и столь странных событий, происшедших в нашем, доселе ничем не отличавшемся городе, я принужден, по неумению моему, начать несколько издалека, а именно некоторыми биографическими подробностями о талантливом и многочтимом Степане Трофимовиче Верховенском. Пусть эти подробности послужат лишь введением к предлагаемой хронике, а самая история, которую я намерен описывать, еще впереди».
Антон Лаврентьевич Г-в — герой-рассказчик, от лица которого ведётся повествование. Молодой человек, вхожий в высшее общество города, либеральных убеждений. Ближайший друг («конфидент») главного героя Степана Трофимовича.
Пример текста, написанного от рассказчика субъективного:
«Всех своих сопровождающих лиц Вина отправила наземным транспортом, взяв с собой в вертолет лишь меня одного. «Из всех ублюдков он единственный, кому я доверяю», — огрызнулась она. Они отправились в путь часом раньше, весь ее чертов зверинец: змея-турменеджер, гиена — личный помощник, гориллы-телохранители, павлин-парикмахер и дракон — менеджер по связям с общественностью».
Салман Рушди. Земля под ее ногами
Пример текста, написанного от рассказчика субъективного:
«Наш милый мальчик не забыл нас, когда уехал за границу. Время от
времени он писал: иногда миледи, иногда мисс Рэчель, а иногда мне. Он
перед своим отъездом занял у меня клубок веревок, перочинный нож о четырех лезвиях и семь шиллингов шесть пенсов, которых я обратно не получил и не надеюсь получить. Его письма ко мне относились все к новым займам; я слышал, однако, от миледи, как он поживал за границей с тех пор, как стал взрослым. Научившись тому, чему могли научить его германские учреждения, он поехал во Францию, а потом в Италию; они сделали его там универсальным гением, насколько я мог понять. Он немножко писал, немножко рисовал, немножко пел, играл и сочинял, — заимствуя, как я подозреваю, во всех этих случаях, как он занимал у меня. Состояние его матери (семьсот фунтов в год) досталось ему, когда он сделался совершеннолетним, и прошло сквозь него, как сквозь решето. Чем больше у него было денег, тем больше он имел в них надобности; в кармане мистера Фрэнклина была дыра, которую никогда нельзя было зашить. Повсюду его веселость и непринужденность доставляли ему хороший прием».
Пример текста, написанного от рассказчика субъективного:
«Конечно же рассказчик, находящийся в моем положении — ведь я еще и зачат-то не был, — не может ручаться за истинность вышеизложенного. Я могу объяснить эту манию, появившуюся у моего отца весной 1959 года, лишь как один из симптомов общей веры в прогресс, которой тогда было заражено все население Америки. Всего за два года до этого в космос был запущен спутник. Полиомиелит, обрекавший в детстве моих родителей на летние заточения, был побежден с помощью вакцины Солка. Никто тогда еще не догадывался, что вирусы окажутся умнее людей, и все считали, что скоро они станут достоянием прошлого. В эту оптимистическую эпоху послевоенной Америки, конец которой я захватил, каждый считал себя хозяином собственной судьбы, поэтому не было ничего удивительного, что и мой отец хотел быть таким же».
Джеффри Евгенидис «Средний пол»
Наверное, вы обратили внимание, что и «оком» можно писать от «я», первым лицом. Не стоит путать это с простым первым лицом. В чем же разница?
- Простое первое лицо — это одна фокализация, мы видим все глазами одного персонажа. В случае рассказчика («око») в тексте отражается перспектива и фокализация нескольких героев с разной степенью погружения в каждого (это диктует идея и тема).
- В простом первом лице мы узнаем о событиях так скоро, так только они происходят с главным героем, не раньше.
В случае рассказчика («око») история, чаще всего, уже закончена, мы знакомимся с воспоминаниями, когда «богу»-повествователю известно, чем все закончится, и он может позволять себе вольности вроде «Если бы Петр Петрович знал, к чему приведет эта затея, если послушался бы меня, то здравствовал бы до сих пор». Например, когда рассказчик ведет дневник и перечитывает его спустя годы.
Если хотите почувствовать себя «богом», выбирайте один из трех вариантов — и творите.
