Последний бал империи
120 лет назад, 24 (11) и 26 (13) февраля 1903 года, в Зимнем дворце состоялся знаменитый костюмированный бал, на котором весь цвет русской аристократии явился в национальных костюмах XVII столетия, специально сшитых к этому событию. Сам бал был приурочен к 290-летию дома Романовых.
«Императрица задумала дать костюмированный бал в Эрмитаже 11 февраля… и она хочет, чтобы публика была в костюмах эпохи царя Алексея. Однако публика недовольна. Лишних денег ни у кого нет. Русские костюмы стоят сумасшедших денег — шелковая камчатная ткань, сукно, расшитое золотом и серебром, меха очень дороги. К тому же танцевать в тяжелых платьях и шубах доставляет мало удовольствия. Определенно, у бедной Александры Федоровны несчастливая рука и склонность к неуместным вещам». – из дневника директора императорского Эрмитажа Ивана Александровича Всеволожского.
Но костюмированный бал с роскошными нарядами не просто состоялся, а стал поистине историческим: больше в Российской империи с таким размахом балов не давали. Великий князь Александр Михайлович, двоюродный дядя императора Николая II, вспоминал, что «это был последний большой придворный бал в истории империи»
В течение нескольких месяцев весь двор занимался подготовкой к маскараду. На бал приглашенные явились в самых разнообразных нарядах: бояр, боярынь, ловчих, стольников, пушкарей, посадских людей, воевод… Великий князь Михаил Николаевич был в костюме атамана запорожских казаков; великая княгиня Мария Георгиевна – в платье крестьянки из Торжка; графиня В.Д. Воронцова-Дашкова оделась казачкой; великий князь Сергей Александрович и великая княгиня Елизавета Федоровна блистали великолепными княжескими одеждами. Костюмы присутствующих на бале офицеров Кавалергардского полка ее величества государыни императрицы Марии Федоровны повторяли форму стрельцов Стремянского приказа. Государь появился в выходном платье царя Алексея Михайловича – золотом парчовом кафтане и опашне с нашивками, в шапке, с жезлом в руке. Императрица Александра Федоровна блистала в наряде царицы Марии Ильиничны: в парчовом платье с серебряными нашивками, в корунде с убрусами, бриллиантами и изумрудами.» Придворные дамы были одеты в сарафаны и кокошники, а кавалеры в костюмах стрельцов или сокольничих. «Большой бал» собрал около четырехсот человек, в том числе всех иностранных послов. Среди гостей присутствовали назначенные императрицей 65 «танцующих офицеров», также в одежде стрельцов или сокольничьих XVII века. Члены царской семьи собрались в Малахитовой гостиной, остальные – в прилегающих помещениях. В одиннадцатом часу вечера все участники перешли танцевать в Концертный зал, где за позолоченной решеткой на подиуме находился придворный оркестр в костюмах трубачей царя Алексея Михайловича, а в большом Николаевском зале были расставлены 34 круглых стола для ужина. Буфеты располагались в Концертном зале и Малой столовой, столики с чаем и вином – в Малахитовом зале. Ужин сопровождался знаменитым Архангельским хором.
«Впечатление получилось сказочное, – писал очевидец события, – от массы старинных национальных костюмов, богато украшенных редкими мехами, великолепными бриллиантами, жемчугами и самоцветными камнями, по большей части в старинных оправах. В этот день фамильные драгоценности появились в таком изобилии, которое превосходило всякие ожидания»
Танцы проходили в Концертном зале Эрмитажа (придворный оркестр также был одет в древнерусские костюмы), и продолжались до часа ночи. Общие вальсы, кадрили и мазурки начались после исполнения специально подготовленных трех танцев: русского, хоровода и плясовой под руководством главного режиссера балетной труппы Аистова и танцовщика Кшесинского. Танцы продолжались до третьего часа ночи. Особый восторг присутствующих вызвал русский танец в исполнении 20 пар, среди которых были графиня Т.А. Голинищева-Кутузова, баронесса В.К. Меендорф, княжна В.А. Долгорукова, сестры Танеевы. Солировали великая княгиня Елизавета Федоровна в костюме княгини и княгиня З.Н. Юсупова в костюме боярыни. Костюмы в русском стиле гармонично вписывались в обстановку дворцовых зал, поражали искусным исполнением. Все это придавало блеск и великолепие торжественному событию такого рода. Кавалерами выступали молодые офицеры гвардейских полков: кавалергарды, конногвардейцы и уланы. Группа танцующих прошла серьезную подготовку: 10 февраля 1903 года на генеральной репетиции в Павильонном зале дамы явились в сарафанах и кокошниках, мужчины – в костюмах стрельцов, сокольничих и др. В качестве «жюри» на репетиции присутствовали Императрица Александра Федоровна и Великая княгиня Елизавета Федоровна.
Великий князь Александр Михайлович описывал костюмы участников бала следующим образом: «Ксения была в наряде боярыни, богато вышитом, сиявшем драгоценностями, который ей очень шел. Я был одет в платье сокольничего, которое состояло из белого с золотом кафтана с нашитыми на груди и спине золотыми орлами, розовой шелковой рубашки, голубых шаровар и желтых сафьяновых сапог. Остальные гости следовали прихоти своей фантазии и вкуса, оставаясь, однако, в рамках эпохи XVII века….Алике выглядела поразительно, но государь для своего роскошного наряда был недостаточно велик ростом. На балу шло соревнование за первенство между великой княгиней Елизаветой Федоровной (Эллой) и княгиней Зинаидой Юсуповой….Бал прошел с большим успехом и был повторен во всех деталях через неделю в доме богатейшего графа А.Д. Шереметева»., который состоялся 14 февраля того же года.»
Отрывок из романа "Пятое время года"
Спроси ее потом, как она танцевала русский и хоровод, Лика вряд ли смогла бы ответить. Встав с первыми тактами музыку в пару, княжна больше уже ничего не помнила, только страшно боялась ошибиться, но судя по улыбке партнера и овациям зала, все прошло очень хорошо, да и Митя подтвердил это, ведя ее потом в вальсе. Его глаза лучились таким счастьем и любовью, и ей самой было столь светло и радостно, что на миг сердце кольнула тревога – все было слишком хорошо, до того слишком, что так просто не бывает, но княжна тут же отогнала дурные мысли.
Лежа ночью без сна, Лика вспоминала и сам бал, на котором она не пропустила ни одного танца, и ужин, когда каким-то чудом, а скорее, усердием oncle Paul и Anatole, который проявлял явное расположение к tantine, они все оказались в одном зале с императорской фамилией за одним из небольших столов. Она, правда, почти не ощущала вкуса того, что ела, захваченная впечатлениями, помнилось только, что было удивительно вкусно и необычно.
После ужина снова были танцы, и гардемарин Чернышев против всяких правил пригласил Лику в третий раз. Полковник Беклемишев укоризненно покачал головой, но более никто на такую вольность как будто и внимания не обратил, а эта пара кружилась в вальсе, никого и ничего не замечая вокруг. Сияли люстры, переливались в их свете камни, которыми были расшиты наряды танцующих, великолепно играл оркестр, так же облаченный в русские костюмы, и, глядя в любимые карие глаза княжны, Митя вдруг подумал, что это все – удивительная волшебная сказка, которая кончится с окончанием этой ночи и больше никогда не повторится. Словно прочитав его мысли, Лика вдруг тихо произнесла:
– Как все это сказочно, Митя, как волшебно и прекрасно, давеча, перед ужином подумалось вдруг, что все слишком прекрасно, чтобы быть правдой, и испугалась.
– Отчего, sherie, отчего испугалась, – она назвала его по имени, и он в ответ обратился интимно на «ты», пользуясь тем, что их никто не слышит.
– Оттого, что слишком… – голос девушки зазвенел слезами, но она тут же справилась с собой и улыбнулась.
Митя ничего не ответил – горло перехватило от нахлынувшей нежности, лишь чуть сильнее сжал девичьи пальцы, и чуть ближе прижал Лику к себе. Странно, ведь он только что подумал о том же самом, но сейчас внутренне корил себя за это, желая успокоить ее страхи, отогнать недобрые мысли и уверить ее и себя в том, что все будет хорошо, ничего плохого не случится, и сказка – не кончится.
– Tout va bien, ma chérie, je vous promets que tout ira bien (Все будет хорошо, милая, я обещаю, все будет хорошо (фр.)) – прошептал бравый гардемарин княжне, вместе с последним тактом музыки, – все будет хорошо.
Коллаж к роману. На балу. Павел Дмитриевич, княжна Вера, Лика,Митя
Картинка не бала, но, наконец, с князем Бобровским
А вот и чета Бобровских вместе с того же бала
Отрывок:
Через несколько дней дворцовый курьер доставил в особняк Беклемишевых на Большой Морской распоряжение всем участвовавшим в бале прибыть в костюмах в ателье господ Рентца и Шрадера. Ателье располагалось совсем недалеко – в той же улице, Лику и Веру сопроводил туда флигель-адъютант Бобровский, а князь Павел Дмитриевич присоединился к ним позднее.
– А что Дмитрий Сергеевич, tantine, ему не велено разве? – выполняя указания фотографа встать рядом с дядей и принять определенную позу, волновалась Лика.
– Не знаю, милая, вероятно, у другого фотографа, – тихо ответил племяннице князь Павел, – и не стоит столь явно… – он не договорил, потому что как раз в этот момент в дверях появился предмет их диалога, и лицо княжны осветилось такой радостью, что полковник понял всю абсолютную бесполезность каких бы то ни было увещеваний. Единственное, чем он решил озаботиться – поговорить с отцом о возможности устройства этого брака как можно скорее.
Про пятый год и японскую войну поговорим позже. Надеюсь, дорогие мои, вам будет интересно прочесть про бал.
