Потерянное детство
Когда-то давно, в позапрошлой жизни в полуночной ночи засиделись двое. Один, уставший, жучил воду, другой жарил сырники из творога, принесённого первым с работы. И спорили они, как же их угораздило родиться между поколениями, слишком поздно, чтоб участвовать в лихости 90х и слишком рано, чтоб не застать великую страну. Один был полон оптимизма, что будь они старше, то смогли бы! И укорял приятеля, не желающего сметаны выдавить. Другой ворчал: мы бы сдохли в тех разборках, не удержались бы в стороне, зато у нас есть закалка. А сметану дави сам, с меня хватит и того, что я всё это припёр.
А на утро один ушёл на учёбу, другой вновь на непросветную работу. А будущее случилось только у одного. Но это так – присказка.
А сказка такова. Случилось то о чём так долго говорили, ждали и надеялись особо прогрессивные человеки. Земле надоел зуд от чересчур расплодившихся и развернувшихся людишек. Но свести решила не каменюкой с неба, не катаклизмами (зачем причинять себе лишних страданий), а просто запретив им быть. Радикально и скоро. Но, будто бы на миг задумалась: для чего-то же их, паразитов, завела, и оставила в живых детёнышей. Но с условием – в день своего совершеннолетия помереть в муках. Раньше можно, позже – нет. С чего такая поблажка и именно этот срок? Кто её, Великую Природу, разберёт. Ну не читала же Гея законодательства наши, по которым в разных местностях порог совершеннолетия разный, где-то 16, где-то даже 21. А для ушлых поднаторевших в тунеядстве жителей столиц вовсе 22 и то мало. Но компенсацией за это должны бы стать особыми условиями для Японии, где за совершеннолетие планете следовало бы принять возраст согласия. ЯОШам нельзя давать шанса, опытным путём доказано – их и ядерным взрывом не изведёшь, а войдя в отрочество могут что угодно сломать. Найти мегобур и просверлить землю и небо на одном только пафосе.
Но вернёмся и без шуток к нашим баранам, т.е. отрокам и детям обычным, не экзотичным, детям избалованными цивилизацией. Умеющих в своём возрасте пока только брать, но не давать, не создавать.
Я не читал Повелителя мух. Да и многого другого, не смотрел, не листал, не играл. Всё одно это не поколеблет веры в людей. Дети – не испорченные воспитанием и правилами взрослые с их рамками и условностями. Тем более что столь любимое нынче «никто никому ничего не должен и не обязан» так хорошо ложится на подростковый максимализм и эгоизм.
В мире незрелости всё не только откатилось назад к первобытности нравов, но и стало острей. Спеши жить, попробуй всё, не оглядывайся, сгори… Несозревшие люди не успеют задуматься о будущем. А все потуги быть правильными разбиваются об жестокости себялюбивых людей, не знающие и не привыкшие к рамкам А там праздник непослушания быстро приходит в социальный дарвинизм – ты ценен не тем хороший или плохой, а что умеешь и чем полезен. Сильный – прав, а слабый – служи. Или в расход, или котёл. Девочка… будь ласкова и послушна. А что стесняться, коли будущего нет. Подохнешь, не распробовав жизни. Так что в утиль все эти моральные глупости, всё одно помирать. Жги жизнь, веселись, грабь, позволяй себе то, что запрещалось прежде!
А придёт беда, беги, твоя хата с краю, а своя рубашка ближе к телу. Живи сколько и как получится!
Однако, мы потомки не только непокорных, но и упрямцев и злыдней, навязывающих свою волю, способных постоять за себя, сказать: это моё. Желательно уже предсмертно корчащемуся врагу.
Ты должен быть сильным, ты должен уметь сказать:
Руки прочь, прочь от меня!
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть.
Что будет стоить тысячи слов,
Когда важна будет крепость руки?
И вот ты стоишь на берегу и думаешь: "Плыть или не плыть?"
И за спиной такого смогут звучать и добрые правильные слова, как и о суровом порядке. Последних дней.
Ведь как не крутись – помрёшь. Весь выбор – как зверь падалью в канаве или человеком, оставшись в памяти друзей.
И вообще, люди живучей тараканов. И дай им малейший шанс, будут цепляться жить. И вдруг, быть может, среди миллиардов трупов найдётся горсточка робких ростков. Когда-то из Африки вышло на завоевание мира не больше трёх сотен людей. Они пережили конкурентов, ледниковый период и взрыв сверхвулкана. И на могилах альтруистов будут резвится потомки тех, кто не был ни трусом, ни храбрецом, ни сильным, ни слабым, ни героем, ни сволочью. Просто средние люди, которым посчастливилось родиться ни рано, ни поздно.
Сойдемся на месте, где был его дом,
Где трава высока над древесным углем.
И зароем нашу радость в этом чёрном угле
Там, где умер последний человек на Земле.
З.Ы. Спасибо за книгу. Её читать следовало бы не урывками, а со созерцательными в глубь себя прогулками после каждой главы. А отзыву... ему не место на общем обозрении.
