Пушкин. Не маленькая трагедия России…
Автор: Олег Кублицкий
Ещё в школе мы заучивали наизусть строки его стихотворений.
Тогда же мы писали сочинения на темы вроде «За что я люблю Пушкина?»
Прошли годы. А люблю ли?..
Пушкин – конечно, феномен. Поэзии. А ещё более феномен самой России. Но вот не повезло ему. Любим мы ставить памятники. Мемориалы, причём. Потом, по смерти, чтить… И впрямь, угораздило же Пушкина с его умом и талантом родиться в России!..
Вот памятники – есть. И нерукотворные, и попроще. А Пушкина-то и нету!
Сам Александр Сергеевич считал лучшим из написанного «Онегина»… Но где же они, те современные поклонники, что читают томики знаменитого романа в стихах, едучи в автобусах и метро? Нет их…
Да почему же?
Ведь читаем же мы романы. Дарьи Донцовой…
Но только мы слишком, пожалуй, любим романы… и слишком не любим стихи.
А «Онегин» без стиха… одна фабула, так сказать, без музыки – и не пушкинское вовсе.
Мы приходим к Пушкину рано – «проходим» за школьными партами.
Зачем? Музыку разъять как труп.
Поверить алгеброй…
Да ведь сказано же у Пушкина: «волшебных звуков, чувств и дум»! Начать бы нам со звуков, тогда через чувства и до дум бы добрались. Но нет.
А потому чаще всего и проходим мимо. И уходим, иногда – насовсем.
Так же, впрочем, как ушли от Державина. От Жуковского… А разве может быть лирика – и в поэзии, и в душе, без «Светланы», без «Одиссеи»?..
И это уже вовсе не маленькая трагедия – трагедия нации.
И опять: почему?
Говорят: да был ли он русским, Пушкин-то этот офранцуженный? А теперь вот и анекдот уже стал реальностью: Африка оспаривает у России права на темнокожего поэта…
Да что мы знаем вообще о «русскости»?
Может, вся беда в том, что не столько Пушкин далёк от русской души, сколько мы сами? И от него далеки?
Был ли, например, русским по духу Пётр Первый с его заграничными устремлениями? Да ведь в этом-то именно, в этом русский дух его и проявился – и в безудержных оргиях, и в готовности самолично корабли строить, головы рубить и зубы дёргать… И само тяготение его к Западу говорит: а всё-таки он - наш!
Не то же ли с Пушкиным?
Мы похожи на Скупого рыцаря: храним томики Пушкина в школьных и домашних библиотеках, дарим друзьям роскошно изданного «Евгения Онегина» в кожаном с золотом переплёте.
И – всё.
Но ведь искусство, как и золото:
Обманов, слёз, молений и проклятий
Оно тяжеловесный представитель…
Нам неважно:
Я выше всех желаний; я спокоен;
Я знаю мощь мою; с меня довольно
Сего сознанья…
«Онегин» обращён к «друзьям Людмилы и Руслана». Не к нам…
У нас – другие сказки. Покемоны у нас.
А может…
Гений и злодейство –
Две вещи несовместные?
Быть может, и не нам, потомкам тех злодеев, кто рушил церкви, Пушкина воспринимать? Русского гения-то? Тогда – страшно.
А Пушкин – русский. И «Борис Годунов» его – вся Россия. Вся история её и с летописцами, и с юродивыми, и с безмолвием народным.
Эпиграф ко второй главе «Онегина»: O rus! (О деревня!) у Горация. А у Пушкина: «О Русь»!..
Что же, быть может, всё и будет иначе. Когда-нибудь:
Быть может (лестная надежда!)
Укажет будущий невежда
На мой прославленный портрет
И молвит: то-то был поэт!
Быть может. И помнить, и читать Пушкина нужно.
И помянуть его стоит. Только – не всуе.
