Разводы в дореволюционной России
Давно обещала эту статью, необходимую, чтобы лучше понять суть драмы героев "Савана алой Розы". Единственное, имейте в виду, что здесь разговор идет только о браках, заключенных православной церковью. Более подробно все рассказала в группе ВК, а здесь только самая выжимка.
Начиная с петровских времен, российское законодательство более четко, чем прежде, определило «достойные» причины для развода:
доказанное прелюбодеяние одного из супругов,наличие добрачной болезни, делающей невозможными супружеские отношения (тяжелые венерические заболевания или импотенция),лишение прав состояние и ссылка одного из супругов;безвестное отсутствие одного из супругов в течение более чем пяти лет.
Для «оформления» такого развода заявитель должен был обращаться в консисторию (управление) той епархии, в которой он проживал. Окончательное решение о расторжении брака – даже заключенного между крестьянами – выносил теперь Святейший Синод.
Статистика, впрочем, явно показывает, что случаи развода в императорской России были единичными. В 1880 году на страну с населением более 100 миллионов человек приходилось 920 разводов. По переписи 1897 года на 1000 мужчин приходился один разведенный, на 1000 женщин — две разведенные. В 1913 году по всей Российской империи на 98,5 млн православных был оформлен 3791 развод (0,0038%).
При этом интересно, что незаконнорожденные дети регулярно регистрировались – например, в Петербурге в 1867 году 22,3% детей были незаконнорожденными, в 1889 – 27,6%. А ведь дети, прижитые «на стороне», могли являться непосредственным доказательством супружеской неверности и основанием для развода – однако число разводов со временем не росло. В тогдашнем обществе развестись было по-прежнему очень сложно, даже для знатных людей.
В 1859 году княгиня Софья Нарышкина решила развестись со своим мужем по серьезной причине – супруг сообщил ей, что во время заграничного путешествия он заразился венерической болезнью и стал импотентом. Разбирательство по этому случаю в Святейшем Синоде затянулось на 20 лет, а развод Нарышкиной в итоге так и не дали.
Князя Григория Александровича свидетельствовали врачи и обнаружили у него сифилис, который, судя по нахождению язв, был получен «через совокупление с женщиной», однако он, по мнению докторов, мог быть излечен, а половая функция – восстановлена. Далее Синод поразительным образом счел, что прелюбодеяние не может быть доказано только со слов самого князя, а в браке уже были рождены дети, поэтому развод решили не давать. Болезни, даже такие, по-прежнему считались «недостойным» поводом для расторжения брака. Мужу «предписывалось удерживать жену свою, хотя бы она была бесноватая и носила оковы».
Так что вопрос расставания со своими супругами русским дворянам приходилось как-то решать самостоятельно – чаще всего супруги просто разъезжались. Однако без расторжения брака мужья продолжали быть материально ответственны за своих жен, содержали их и делились с ними имуществом.
С приходом к власти большевиков вопрос развода был решен, как и многие другие, радикально. Согласно Декрету о расторжении брака, развод теперь мог быть оформлен уже не церковными, а светскими органами – причем по просьбе даже одного из супругов. Заключение и расторжение браков теперь фактически занимало несколько минут.
