Странные люди 4. Книжный магазин
Бывают в жизни сложные периоды. Периоды поисков и метаний. Когда точно не знаешь: в тюрьму или в петлю?
И вот в такой период пошла я работать охранником. В книжный магазин.
А чего такого? Контингент там трезвый, большей частью интеллигентный. В отдел канцтоваров, конечно, заглядывало разное… Заглядывали.
Входит, к примеру, дама. Ничего себе дама: прическа, коготки, возраст дважды выпускницы. Товаром интересуется. Я, как мне полагается, осматриваю и прочих граждан на предмет правомерного поведения. И слышу:
— А у вас вот эти зеленые ручки сильно ядовитые? Можно попробовать?
— Попробуйте, — сказала продавец. Спокойно сказала. Ей-то понятно; дамочка выбрала речку со стержнем вырвиглазного цвета и желала обозреть, как это на бумаге будет смотреться.
Женщины, конечно, очень изумительные существа. В книжном, вы знаете, больше женщин. Мужики как-то другими магазинами интересуются.
— Мне нужна золотая тетрадь. Не знаю зачем. Но нужна… — Это особа лет 20, у кассы: задумалась. Размышляет и советуется с подругой. А подруга что? Подруга пожимает плечами: ей вообще розовенький пони нравится, может. Это сегодня. А завтра, может, и вон тот мужчина заинтересует, который книжку про кулинарию вертит.
Мамочки… Это персонажи, конечно, небезопасные. Потому как потомство рядом. А они на стрёме всегда: разорвут.
И вот такие напряжённые и ходят, свету не видят.
Вот идёт такая с мелкой дочерью. И выговаривает:
— Зачем тебе, — говорит, — деревянная линейка?! Ты что грызть её будешь?!
Другая мама, и совсем другой разговор:
– Ксюша, ничего больше брать не будем, нет? — мамаша с надеждой заглядывает своей мелочи в лицо.
— Нет, — мелочь сурова и решительна.
— А откуда ты знаешь? — внезапно заводится мать. И прётся к полкам с детскими журналами.
Вот ещё мама. Усталая, в глазах тоска смертная: собирают отпрыска в школу. Отпрыск, сын то есть:
— Мам, надо обложки искать.
Мама, нервно дёрнув лицом, несколько истерично:
— Нет, искать надо тетради! С обложками всё гораздо проще: их нет!
Нервную маму пришлось препроводить туда, где лежат обложки. А кто бы их сразу нашёл? Они лежат аж в метре слева от тетрадей. Кто ж так раскладку делает?
Я иду и соглашаюсь с усталой родительницей: да, да, ужасно, нет бы поверх всех товаров эти чёртовы обложки разложить, что ответственные мамы не тратили время.
Понять покупателя иногда сложно. С первого раза. Со второго раза — легче. Потому что покупатель подключает жестикуляцию и вертит в воздухе пальчиками:
— Мне нужна книга Киргучева. Про Алису.
«Алиса» всё решила: ей надо Кира Булычева.
— Учебник по английскому языку Куравлева.
Я не вздрогнула: учебники английского давно не читаю, мало ли их развелось. Может, и такой обнаружится. Продавец:
— Кузовлева?
Да, его и надо.
Я стою и молюсь за выдержу продавца и благополучие покупателей. А они всё спрашивают и спрашивают:
— У вас есть выделятель?
— Дайте мне карандаш с подсветкой.
Нет, такого я не видела. Покупатель, впрочем, тоже. Он с подвеской хотел.
На том месте давно уже нет книжного. Там теперь шубы продают. Но это уже не моя история.
