В чем главная идея, которую ты вкладывала в книгу?
В «Коконе» я старалась поднять множество вопросов, но в качестве основной темы выделила бы умение отпускать, двигаться дальше. Это важно делать, какими бы травмирующими ни были события. Важно если не ради себя, хо хотя бы ради людей, которых ты неизбежно потянешь за собой, увязнув в попытках повернуть назад.
Когда и как к тебе пришёл сюжет?
Однажды я натолкнулась на сочетание в английском языке – "To see through someone's eyes", аналог «Побывать в чьей-либо шкуре». Тогда я вдруг задалась вопросом: а что, если у кого-нибудь была бы способность реально перемещаться в чужие тела, думать чужие мысли и ощущать чужие чувства? Что бы дал человеку такой опыт, помог бы он решить личные вопросы? Или такая способность стала бы аналогом компьютерной игры, где ты раз за разом будешь выбирать возможность побывать в чьей угодно шкуре – только бы не находиться в собственной? Попытка ответить на такие вопросы переросла в роман.
В чем особенность мира, в котором разворачиваются события?
Я бы сказала, особенность – в мифологии, в боге, который в какой-то момент становится одним из действующих лиц. Согласно этой мифологии, мир – это кокон, в котором бог-Шелкопряд переживал трансформацию. Чтобы немного развлечься, придумывал различных существ. Он очень увлекся и проснувшись, обнаружил, что остальные коконы пусты и безжизненны: другие шелкопряды давно покинули это место. Не зная, куда отправиться и боясь потеряться, Шелкопряд остался не стал улетать. Теперь он мучается одиночеством и верит, что однажды кто-то прилетит к нему из безбрежной космической тьмы.
Историю о боге-шелкопряде ты придумала сама или нашла похожее в мифах какого-то народа?
Мне нравятся бабочки – и как насекомые, и как символ. В процессе написания романа я нашла много любопытных легенд и притч про них. Но образ мира-кокона, в котором шелкопряд, переживая трансформацию, придумывает различных существ и наблюдает за их жизнью, – пришел ко мне отдельно от прочитанного.
Остров, на котором находится приют для особенных детей, называется Астлан - как мифическая прародина ацтеков. Ты сознательно выбрала эту параллель? Почему?
Сознательно; мне нравится, когда в фантастических произведениях встречаются отсылки к явлениям и культуре нашего мира. Астлан – место, овеянное множеством легенд, его даже отожествляют с Атлантидой. Мне показалось, что в контексте романа Оскар, как выходец с нашей Земли, вполне мог дать такое имя острову, на котором собирал людей, не сумевших найти место в мире из-за инаковости.
Мир, где живёт главная героиня Сид, и мир, откуда родом Оскар - это всё же один мир, наш, или разные? Оскар - пришелец из иного мира или из будущего?
Это два мира. Мир Оскара – наш с вами, будущий, переживший природные и техногенные катаклизмы. Он постепенно рассыпается, перестает быть целостным, наполненным. Сознание его жителей тоже претерпевает изменения. Мир Оскара не показан в полной мере, только в воспоминаниях и записках. Мир Сид – мир Шелкопряда. Этот мир оклемался после средних веков и совершил быстрый скачок в развитии, перейдя к системе, отдаленно напоминающей устройство социалистических государств. Закрытые границы, дозированная информация. На каждого человека собирается досье: медицинская карта, характеристики с работы и от соседей, психологические тесты. Молчаливое неприятие тех, кто чем-то отличается. Следы древней, позабытой религии. Этот мир не плохой, тихая гавань, жизнь в которой проста и понятна. В какой-то момент в романе поднимается вопрос: а можно ли считать эти миры реальными? Какой из них настоящий? И тут могут быть разные ответы – в зависимости от выбора читателя.
Открытый финал - твой сознательный выбор, или сюжет сам пришёл к этому?
Сознательный выбор, и в то же время не совсем. Изначально я планировала другой конец, более простой. Я даже прописала его в первом черновике, схематическом. Но в том черновике Оскар не имел своего слова, был показан только глазами других персонажей, поэтому паззл не сходился. Когда же я добавила его в повествование в качестве действующего лица, стало понятно, что в романе, где сплетено столько линий и где есть щепотка артхаусного безумия, простой финал будет смотреть чужеродно. В итоге мне нравится, каким вышел финал. В последнем разговоре Оскара с Шелкопрядом на выбор читателю дается несколько интерпретаций того, что же все-таки все это время происходило в романе, какую именно историю он прочитал.
К каким героям особенное отношение, какие дороги больше других?
Наиболее трепетное отношение у меня к Оскару. Его образ я собирала, словно хитрый паззл из тысячи деталей. С другими персонажами было легко придерживаться плана, но Оскар будто отнимал у меня клавиатуру и сам набирал свои записки, заводил сюжет туда, куда я сама бы вряд ли осмелилась его завести 😊 Мне было тяжело писать про него и в то же время безумно интересно.
Есть ли реальные прототипы локаций, описанных в книге?
Очень многое в «Кокон» я перенесла из собственного опыта, впечатлений. Когда писала сцены с детьми на острове, вспоминала об отдыхе в детских лагерях. А любимый парк у дома с деревянными дорожками и мостиками лег в основу леса-города с домами в ветвях и дорогами, привязанными к могучим стволам.
Близки ли тебе поднятые в книге темы одиночества, инаковости, опасности потеряться в другом человеке?
Когда я работала над «Коконом, эти темы были мне очень близки. Эта книга писалась долго, пришлась на самый насыщенный период моей жизни: тогда я часто чувствовала себя потерянной, всеми силами пыталась обрести собственное место, очень много работала и училась. Словом, жила так, будто в моем дне не двадцать четыре, а все сорок восемь часов, если не больше. У каждого, наверное, в жизни бывает так, что люди, с которыми прежде часто общался, постепенно отдаляются, переезжают куда-то или просто выбирают другой круг общения. В этом нет ничего страшного, и умом я всегда это понимала, но внутренне очень тяжело переживала каждый такой случай. Поэтому одна из тем «Кокона» – неумение отпускать. Сейчас я уже чувствую, что перешагнула этот этап, повзрослела, что ли. Теперь мне хочется писать другие истории, на другие темы.
Как ты собирала материал для книги? Чем вдохновлялась?
Для многих сцен мне приходилось искать довольно специфическую информацию о насекомых и животных: в каких цветах они видят мир, близоруки они или дальнозорки, что у них с обонянием и осязанием. Мне хотелось буквально увидеть мир их глазами, передать их ощущения так, чтобы читатель также смог прочувствовать. Например, я узнала, что бабочки близоруки, звуки воспринимают лишь в качестве вибраций, а их вкусовые рецепторы расположены на лапках.
Что для тебя как для автора было самым сложным?
Расстаться с героями и с их миром. Да, в «Коконе» поднимается довольно много болезненных тем, и происходящие в романе события нельзя назвать радостными. Несмотря на это, «Кокон» долгое время был моей комфортной зоной; казалось, я всю жизнь могу идти рука об руку со своими героями, описывать сцены из их прошлого и будущего. Но в какой-то момент все-таки пришло понимание, что истории нужно заканчивать.
Будет ли продолжение?
Нет, «Кокон» – одиночный роман.
Как давно ты пишешь? В каких жанрах?
Писать начала еще в школе, но это было несерьезно: много раз я бросала истории на полпути или просто отказывалась развивать идеи, оставляя их в виде зарисовок на последних страницах тетрадей или в записной книжке смартфона. Я «дозрела» три года назад: сознательно захотела довести историю до конца, пройти все этапы, включая редактуру, создание обложки, публикацию, общение с читателями. Сейчас у меня два романа, один фантастический, другой – фэнтези. Также есть несколько мистических рассказов.
Знаю, что ты пишешь под псевдонимом. Как он появился?
Мне всегда нравилась идея придумать псевдоним: ведь это имя, которое ты сам можешь себе выбрать, при этом не отказываясь от того, что подарили родители. Вот я и выбрала. «Еву» взяла в честь робота из мультфильма «Валл-И», а «Вишнева» - потому что люблю вишню. Впервые я использовала его для участия в конкурсе фантастического рассказа «Блек Джек» на samlib.ru – это было, кажется, около десяти лет назад. С тех пор псевдоним прижился.
Книги каких жанров читаешь?
Мне кажется, я стала практически всеядна. Был период, когда читала много классики, в другое время залпом заглатывала фантастику и фэнтези. Сейчас больше потянуло на азиатскую культуру. Из последнего – прочитала книгу Кёндок Ли «Корейские мифы» издательства МИФ. Впервые знакомилась с корейскими легендами; оказалось, в них много трогательных моментов, связанных с семьей, супружескими отношениями. Автор-составитель не просто собрал мифы под одной обложкой, но также постарался осмыслить их, понять, что они могут дать современному человеку. У МИФ есть и другие книги про мифологию разных стран, и мне теперь хочется познакомиться со всей серией. Также стараюсь читать побольше самиздатных произведений – хочется поддержать авторов, да и много интересных и очень качественных работ, которые однозначно достойны внимания.
Кем мечтала стать в детстве?
Мечтала стать писателем. В школе одно время увлекалась текстовыми РПГ, получала от этого массу удовольствия, также очень любила писать сочинения. Но профессия писателя в то время была для меня окутана романтическим флером. Казалось, что однажды придет «та самая» идея, нужно только подождать, поэтому никаких усилий, чтобы действительно стать писателем, я не предпринимала 😊 Правда, одно время я думала поступать в Литературный институт имени Горького, но потом пообщалась с парочкой совершенно растерянных, безработных выпускников и выбрала другое направление.
Кем стала в итоге? Или писательство — основная работа?
Стала маркетологом в ИТ-компании и нисколько не пожалела. Люблю свою работу: она интересная, со множеством разнообразных, не рутинных задач. Часто приходится осваивать новые навыки: например, в этом году я монтировала много видео и теперь могу делать это быстро. Но главное – профессия сводит меня с замечательными людьми, которых интересно узнавать. К слову, мне очень повезло с коллегами из отдела: они много читают, активно пишут стихи и прозу, занимаются сценарным мастерством, участвуют в творческих мероприятиях. Мы вдохновляем и поддерживаем друг друга. Думаю, если писательство однажды будет приносить мне хорошие деньги, я вряд ли смогу отказаться от работы.
Какие авторы или книги стали примером для подражания?
Не могу назвать кого-то определенного, меня очень многие вдохновляют. В основном это авторы, которые находятся примерно на таком же уровне, что и я. У них еще не было стремительного взлета, миллионных тиражей, славы. Они все еще где-то в себе сомневаются, пытаются нащупать баланс между писательством, работой и домашними делами, задаются вопросами редактуры, привлечения читателей. Когда у этих писателей происходит что-то хорошее: выходит новая книга, получается выиграть в конкурсе, опубликоваться в издательстве – это очень сильно меня мотивирует. Ведь я понимаю, какой путь человек проходит, сколько сил вкладывает.
Где ты училась писательству, если училась? Книги, лекции, курсы?
В университете я посещала спецкурс по переводу фантастических произведений с английского языка. Пусть это не совсем про писательство, однако курс оказался очень полезен: там нас учили определять настроение текста, различать игру слов, сохранять в переводе атмосферу, интонации, с которыми тот или иной герой произнес фразу. Тогда я научилась лучше чувствовать тексты в целом, быть аккуратной со словами. В прошлом году я проходила курсы от Эксмо и от писательницы Марины Жильцовой, читала книги «Спасите котика!» Блейка Снайдера, «Не проблема, а сюжет для книги» Джессики Лоури, «Система писательской продуктивности» Александра Молчанова. Мне кажется, курсы и книги, как и любое профессиональное обучение, помогают держать себя в тонусе, мотивируют. Однако по-настоящему писательству можно научиться только на практике.
Расскажи смешную/ поучительную/ интересную историю из писательской жизни.
Она связана с конкурсом «Блек Джек» на samlib.ru, о котором я рассказывала чуть выше. В общем, создала я аккаунт, опубликовала рассказ. Оказалось, на «Джеке» подобралась любопытная аудитория. Кусачая. Был основной костяк – довольно известные на этом сайте ребята. Они из года в год участвовали в этом конкурсе, занимали высокие места. И троллили друг друга: создавали новые аккаунты, публиковались под различным псевдонимами, угадывали, кто есть кто. Я очень удивилась, когда в комментариях к моему рассказу люди начали спорить, кто же автор. Выдвигались совершенно невероятные теории. Например, некоторые были твердо убеждены, что я – один небезызвестный в тех кругах писатель, живущий в США и написавший уже книг десять забористой мужской фантастики. Автор другого рассказа написывала мне обидные комментарии с переходом на личности – насколько я поняла, в предыдущий год на этом конкурсе она столкнулась с очень язвительным анонимом с ником «Черничная». Мой псевдоним с «ягодной» фамилией стал для нее спусковым крючком. Я очень повеселилась на том конкурсе. И после шесть лет подряд участвовала в нем. И даже в шестой год находились люди, допытывавшиеся – «Ну когда же ты откроешь свою личность?»
Над чем работаешь сейчас? Что в планах?
Летом я закончила редактуру другого своего романа, фэнтези янг-адалта «Пламя и ветер». Многие читатели поделились, что не понимают действий и решений одного из персонажей, Алана, друга главной героини. У него непростой, скрытный характер. Я придумала Алану интересную предысторию, но в романе не получилось рассказать ее полностью; отвлекать внимание от приключений главной героини не хотелось. В конце концов я решила, что Алан – любопытный персонаж и достоин отдельной истории. Сейчас я как раз пишу ее, уже готовы первые сто тысяч знаков. Мне самой интересно с Аланом, хочется познакомиться с разными сторонами его личности, понять, каким еще он может быть.
С писателем беседовала Зоя Ласкина.
