"Вдовствующая герцогиня" - цена повысится

Мне - тридцать семь. На Земле я была успешной бизнес-леди. Была, да. Теперь я - молодая бездетная вдова, которую вынуждают заново выйти замуж. Вот только я занята своим имением и его процветанием. И повторное замужество меня не интересует. У моего жениха другое мнение? Это только его проблемы.

Мы успели поздороваться, пройти в обеденный зал и рассесться по уготовленным нам местам, когда наконец-то пожаловал старший сын Аделины.

         Когда он перешагнул порог обеденного зала, шум утих сам собой — да иначе и быть не могло. Высокий красавец, широкоплечий и подтянутый, с черными как смоль волосами, аккуратно уложенными назад, и глазами цвета пьяной вишни — глубокими, манящими и одновременно холодными. Он был одет в безупречный армейский мундир темно-синего цвета с золотыми эполетами и вышивкой на воротнике, который невероятно шел ему, словно созданный специально для того, чтобы подчеркнуть его мужественность и внутреннюю силу. Каждое движение Ричарда было выверено и грациозно — он словно владел пространством вокруг себя. Богатый, известный, красивый, обласканный милостями от императора — завидный жених.

         И мое прошлое. Мое личное прошлое, не Арисы, Виктории.

         Вот когда я порадовалась, что перед выходом, несмотря на противление матушки, выпила успокоительную настойку. На моем лице не дрогнул ни единый мускул, когда Ричард горт Жатарский, герцог Нортамберлендский, с надменным видом шел к выделенному ему месту возле его матери, по правую руку от нее. Его взгляд был холоден и властен; казалось, он привык быть в центре внимания и не терпит конкуренции.

         Когда Ричард вошёл в зал, свет люстр заиграл на золотых эполетах его мундира, подчеркнув безупречную линию плеч. Шрам над правой бровью – тонкая белая нить на загорелой коже – придавал лицу оттенок опасности. Его сапоги, отполированные до зеркального блеска, глухо стучали по паркету, а перчатки из тонкой лосиной кожи обтягивали пальцы, будто вторая кожа. Он нёс с собой запах снега и железа – как будто только что сошёл с зимнего поля боя, а не из покоев усадьбы.

         Я смотрела на него равнодушным взглядом настоящей вдовы — недавно потерявшей супруга и научившейся скрывать свои чувства за маской спокойствия. А сама мысленно возвращалась к тому далекому времени на Земле.

Мне тогда только исполнилось восемнадцать. Я была наивной дурой — мечтала о большой и чистой любви. Я ждала своего единственного и верила: он вот-вот появится на горизонте, станет моей отрадой и защитит меня от всех угроз — вымышленных и реальных. В общем, дура, да.