ВЫЗОВ

Есть такие женщины, которые уверены, что все их хотят. А еще, что все мужчины постоянно хотят. Света была из таких. Склонность к полноте, толстый слой тонака, скрывавший следы акне, не очень хорошие зубы, неустроенность, работа официанткой и сын-школьник ни сколько ее в ее заблуждении не поколебали, даже, наоборот, утвердили. Света зачем-то решила получать образование, хотя, зачем, при ее неотразимости, ей это было нужно – осталось для меня загадкой. На одном из занятий Света ошарашила лектора вопросом: «А кто такой прозаик»?

- Любой мужик изменяет, - говорит Света, вынимая изо рта сигарету.

За мужиков было обидно. Перед глазами появился теленок, который покорно идет за такой вот Светой. Как-то я была о мужчинах лучшего мнения. А Света нет. «Кто же тебя так обидел?» - хотела спросить я, но промолчала. Не хотелось оскорбить Свету. Она, видимо, приняла мое молчание за согласие, потому что тут же предложила. Нет, не предложила, а бросила вызов:

- Хочешь, проверим на твоем?

Если бы мы жили в девятнадцатом веке, Света швырнула бы мне перчатку. Она ждала, что я подниму перчатку и приму вызов, а потом мы бы, как в «Трех мушкетерах», скрестили шпаги. Но перчатка осталась лежать на земле, а шпаги в ножнах.

- Ну, вот видишь, - бычок полетел на землю, и Света лихо затоптала его, как волк в «Ну, погоди».

Теорема была доказана без доказательств. На то она и теорема. Стало обидно не только за всех мужчин в общем и целом, но и за конкретно «моего» в частности.

У меня была куча аргументов в защиту мужчин, включая «моего» и непоколебимая уверенность Светы в своей правоте. «Зачем кому-то что-то доказывать? Это глупо, - учили меня. Пусть каждый остается при своем мнении». Но мне хотелось остаться при своем мнении и сделать так, чтобы Света тоже осталась при моем. Свету можно было переубедить только одним способом – принять вызов и устроить проверку будущему мужу.    

Как-то моя подруга уговорила меня позвонить своему молодому человеку с другого номера и пригласить на свидание. Я позвонила, назначила встречу. Мы затаились в кустах. Он не пришел. Подруга была довольна, а я чувствовала себя полной дурой. Нам было пятнадцать, и это было простительно. Или не простительно? Свете было под тридцать или чуть за тридцать, а мне – двадцать пять. И это было бы непростительно. И глупо.

Допустим, молодой человек моей подруги пришел бы. Она налетела бы на него с обвинениями. Он бы стал отпираться. Они бы поссорились.

Допустим, он бы не пришел, но узнал бы о проверке. Он бы обрушился на мою подругу с обвинениями. Она бы стала извиняться. Они бы поссорились.

Если результат все равно один, то зачем нужна была проверка? Что доказать? Кто дурак?

Слава богу, молодой человек моей подруги так и не узнал, что звонила я. Мне было стыдно. А для него это было унизительно. По крайней мере, я поставила себя на место молодого человека своей подруги и поняла, что меня бы подобное поведение унизило. А унижать своего будущего мужа мне не хотелось. Это раз.

Во-вторых, я была в нем уверена и не потому, что Света не тянула на роковую соблазнительницу и не потому, что она не в его вкусе и он терпеть не может курящих женщин. И даже не потому, что я не курю. У меня куча недостатков, как и у любой другой женщины. Но он принял и любит меня такой. Это называется доверие.

В моем понимании отношения – это дом, который строят двое. Кирпичи – это чувства, а доверие – раствор. Если раствор плохой, то, какими бы прочными ни были кирпичи, дом может рухнуть. Мне не хотелось рушить дом, который мы только начали строить.

У моих детей есть игра. Они сами ее придумали и с удовольствием играют. Каждый по очереди называет пять любых слов, а другой должен угадать одно из пяти, который другой игрок про себя загадал. Ни у одного ни разу не возникло сомнения, что другой загадал одно слово, а назвал другое. Вот это и есть доверие, когда нет даже тени сомнения.

Света осталась при своем мнении. А я при муже и при доме. Дом наших отношений прочный, нигде не дует и не течет. И в этом доме я, как за каменной стеной, потому что за мужем. А Света так и воспитывает сына одна, потому что никому не верит.

Спасибо, что вы со мной!