Я смотрела на такие знакомые плечи, спину, эти руки в карманах, и совсем некстати меня захлестнула привычная нежность. Строго-настрого запретив себе раскисать, я легко постучала по двери костяшками пальцев и вежливо поинтересовалась:
- К вам можно, Алексей Юрьевич?
- Входи, Василиса, присаживайся, - он обернулся, прошёл к своему креслу.
- ...те, Алексей Юрьевич.
- Что «те», Василиса? - не понял он.
Лёша всегда называл меня только «Василиса», никак иначе, никаких сокращений и уменьшительно-ласкательных.
- Входите, - сухо и официально отозвалась я.
Он легко усмехнулся, и я тут же пожалела о том, что поправила его: он понял, что мне не всё равно. А мне должно быть всё равно. Должно быть, чёрт возьми!