Я стояла перед ним, дрожа. Александр шагнул так близко, что запах краски вскружил голову. Его пальцы скользнули по ткани у моего бедра, холодные и уверенные.

— Это не искусство, — сказал он, и вдруг весь шёлк рухнул к ногам.

Я застыла, беззащитная.

Но он не рисовал.

Он просто смотрел и прожигал меня взглядом.

— Вот теперь ты живая, — сказал он, а я поняла: здесь, в мастерской, где пахнет грехом и сандалом, не будет прежней Аси.

Будет только та, что научится трепетать под его кистью — и лгать себе, что это всё ради «искусства».


Под уговорами своей подруги, я согласилась поехать с ней в загородную мастерскую к её отцу, что бы побыть натурщицей для его картин. Но все пошло не по плану, и я — влюбилась. Уголь заскользил по бумаге, я не знала, что опаснее — его взгляд или то, что где-то между нами зажглось... и это уже не потушить.