Картина, которую я увидела, поразила. Витя стоял у окна с бокалом виски в руке, бледный как полотно. Маша сидела на диване в халате - видимо, только что встала. Отец стоял рядом со следователем, два оперативника расположились у двери.
Первым меня увидел Витя. Его глаза расширились, рот приоткрылся:
- Танечка... ты... жива? - Он побелел, бокал выпал из руки и разбился о пол, виски растеклось по паркету.
- А ты, Витя, очень удивлён? - Я вошла в гостиную, медленно снимая перчатки. - Маша уже при-меряет свадебное платье, готовясь стать женой богатого вдовца?!
Маша вскочила с дивана, на её лице отразилась, казалось, вся палитра чувств от неверия, к шоку, злость, ненависть и наконец, отчаяние:
- Ты бредишь! Мы тебя искали, мы плакали!
- Плакали? - Я достала из сумки толстую папку и бросила на журнальный столик. - Вот выписки банковских операций, ваша переписка за полгода, ваши оплаченные билеты на двоих в Турцию на сегодняшний вечер. Мы знали обо всех ваших планах, и мой отец подыграл