Подборка книг по тегу: "девяностые"
— Отойди, мужик! Она моя невеста! Я её забираю! — бычился учитель.
Эльдар подумал, что либо он всё же набрался смелости ради любимой, либо настолько глуп, что не видит на кого нарывается.
— Отпусти её. Я принял решение. Наджия выходит замуж за Эльдара. Ты ей не пара, Азамат, — к ним подошёл Бакир.
Азамат снова прикрыл девушку собой, но Бакир, схватив её за руку, стал выволакивать из-за спины любимого.
— Не-ет! Я не хочу! Папа, пожалуйста! Папа, пощади! Папа, я не хочу за него! — заверещала девчонка, цепляясь за парня.
Бакир всё же вытащил дочь на середину комнаты, а потом оттолкнул к дивану. Наджия упала к ногам потрясённой матери
— Успокойся! Так для тебя будет лучше!
Эльдар подумал, что либо он всё же набрался смелости ради любимой, либо настолько глуп, что не видит на кого нарывается.
— Отпусти её. Я принял решение. Наджия выходит замуж за Эльдара. Ты ей не пара, Азамат, — к ним подошёл Бакир.
Азамат снова прикрыл девушку собой, но Бакир, схватив её за руку, стал выволакивать из-за спины любимого.
— Не-ет! Я не хочу! Папа, пожалуйста! Папа, пощади! Папа, я не хочу за него! — заверещала девчонка, цепляясь за парня.
Бакир всё же вытащил дочь на середину комнаты, а потом оттолкнул к дивану. Наджия упала к ногам потрясённой матери
— Успокойся! Так для тебя будет лучше!
Первый том трилогии. Чудом, выжив после ранения, Владлен потерял память. Добрые люди сделали паспорт, на имя своего умершего племянника. По новым документам он Зармаев Равиль Исаевич. Прозвище Чеченец, приставшее к нему с детства, воплотилось в жизнь. Когда память вернулась, он узнал, что его считают погибшим. Дома, как оказалось, уже никто не ждёт. Друг детства берёт его под свою опеку и предлагает заняться тем, что он умеет лучше всего.
Дембель. Июнь. Год девяносто второй.
Утро. Похмелье. Друзья.
Плёвое дело, лёгкие деньги.
Вишнёвая «шестёрка». Левый ствол. Труп на заднем сиденье, труп в багажнике. Лопата.
А позади – проблесковые маячки. Что-то явно пошло не так…
Утро. Похмелье. Друзья.
Плёвое дело, лёгкие деньги.
Вишнёвая «шестёрка». Левый ствол. Труп на заднем сиденье, труп в багажнике. Лопата.
А позади – проблесковые маячки. Что-то явно пошло не так…
У Лёньки есть настоящий друг — пёс Бимка. Это очень необычная собака, такой нет ни у кого в мире. Однажды Лёнька решает показать Бимку приехавшей из города девочке Алёне.
Киберпамфлет.
Лишь бы наши победили, лишь бы не было войны.
"Ладно, выкиньте из головы звиздёж о беспилотниках и автоматизированных комплексах. Дроны с роботами хороши против дикарей на джипах, недоармий недогосударств и спецопераций. В случае серьезного конфликта в дело вступают БОТы".
Лишь бы наши победили, лишь бы не было войны.
"Ладно, выкиньте из головы звиздёж о беспилотниках и автоматизированных комплексах. Дроны с роботами хороши против дикарей на джипах, недоармий недогосударств и спецопераций. В случае серьезного конфликта в дело вступают БОТы".
Выпускники. Обычная русская девочка Лена – и влюблённый в неё с четвёртого класса чеченский мальчишка Руслан Авдиев. Что происходило в их юности, которая выпала на лихие девяностые? Школьные годы недетские - кто проходил, тот знает. Первая любовь и первое предательство, подчас невыносимое счастье - и вихрь чувств, в которых трудно разобраться. Вспыльчивость и непримиримость, подростковые драмы, обрушение родительских запретов и много всего, что происходит в их сложном мире.
И всегда должен быть кто-то, кто поднимет цветок…
И всегда должен быть кто-то, кто поднимет цветок…
Считают, что школьная любовь очень редко перерождается во что-то серьёзное, обычно она заканчивается сразу после выпускного. Вот и с Никой так произошло. Её школьный роман оборвался неожиданно и внезапно, в тот момент, когда ничто не предвещало подобного. Но спустя три года прошлое решило напомнить о себе.
Герой, выдирая из себя с кровью страх, пытается победить неведомое и в то же время знакомое с детства инфернальное зло. Но чтобы победить, надо изменить себя. А это почти невозможно: прошлое цепко держит за горло – виной, ужасом.
"Тусклое безвидное Ничто – вот что такое смерть, думал Костя. Пустота, забавляющаяся с отлетевшей в горние выси душой как ей вздумается. Играющая с мышью кошка.
Коська вспоминал.
Прошлое, настоящее, будущее. Его, чьё-то, вообще чужое, но могущее быть – его.
Хорошее, плохое, никакое… Разное.
Не жил – вспоминал. Тонул, бултыхался в аморфном, размытом, гадко-кисельным Ничто и – вспоминал.
Щёлк-щёлк-щёлк-щёлк… Клацанье выключателя сливалось в сплошной мерный стрёкот часового механизма.
Выключатель в который раз щёлкал, подгоняя реальность к надлежащим лекалам, и оставлял Коську наедине с его собственным выбором".
Коська вспоминал.
Прошлое, настоящее, будущее. Его, чьё-то, вообще чужое, но могущее быть – его.
Хорошее, плохое, никакое… Разное.
Не жил – вспоминал. Тонул, бултыхался в аморфном, размытом, гадко-кисельным Ничто и – вспоминал.
Щёлк-щёлк-щёлк-щёлк… Клацанье выключателя сливалось в сплошной мерный стрёкот часового механизма.
Выключатель в который раз щёлкал, подгоняя реальность к надлежащим лекалам, и оставлял Коську наедине с его собственным выбором".
Куда ехал Грека, зачем и кого вез – всё не так, как вы привыкли думать.
"Крик. Жуткий, отчаянный. Это он кричит, Егор Климов, разрывая ледяную удавку страха на горле, разрывая мёртвую тишину и собственные лёгкие. Бледный, сосредоточенный Грека жестом отсылает мужчин прочь из комнаты. Огромные косматые тени всадников мчатся по крышам домов…"
"Крик. Жуткий, отчаянный. Это он кричит, Егор Климов, разрывая ледяную удавку страха на горле, разрывая мёртвую тишину и собственные лёгкие. Бледный, сосредоточенный Грека жестом отсылает мужчин прочь из комнаты. Огромные косматые тени всадников мчатся по крышам домов…"
Выберите полку для книги
Подборка книг по тегу: девяностые