– Идем, красавица, что скажу, маешься ты, уже совсем отчаялась, да зря все. Вижу твою скорбь и решение ей знаю, только не согласишься ты на него, – говорила старуха прокуренным голосом, глядя на Августу в упор.
– Что ты знаешь, скажи, озолочу, – княгиня потянулась в сумочку за деньгами.
– Ничего не надо, – отвела цыганка ее руку. – Проклял князя твоего человек один. Не самого, а деда евоного. Давно это было, твой-то только родился тогда. С молодой княгиней было связано. Княжичи старшие от первой жены старого князя, а твой – от другой. Не стану тебя утомлять, касатка, но там не все просто было с гибелью той женщины. Не дано мужу твоему детей иметь, пока супруга его от другого не понесет...