— Может бабушку попросим? — Лиска с сомнением пожевала губешку, глядя на свое отражение в старом, потертом зеркале. Один хвост у нее торчал где-то на затылке, а второй под ухом. Оба растрепанные, как будто я не бился над ними последние пятнадцать минут! Как будто не ноги у меня из жопы, как тренер говорит, а руки.
— Бабушку не попросим, — строго отрезал я.
— А петухов сколько, — протянула дочь с тоской. — Вот же. Петух. И вот… и ещё…
— Да понял я, ну!
— Так пойдешь. Давай-ка опаздываем уже. — Я подхватил дочкин пакет со всякими шмотками, сунул ей в руки любимую корову и потащил к машине.
— Думаешь она добрая? — спросила Лиска, бодрая меня коровой в локоть.
— Корова твоя?
— Воспитательница!
— А вдруг нет?
Я пригнулся, чтобы пристегнуть Васькин ремень и получил коровой по голове.
— Можешь ей тогда сказать, что твой злой папа футболист придет и будет ругаться очень громко.
Василиса обняла корову и тихо уточнила:
— Как с мамочкой?