— И каким образом узнала? Впрочем, это не важно, — на его лице появилась улыбка, — значит, меньше будешь устраивать истерику по поводу развода. Зачем жил? Олю и так все устраивает, а для меня это главное. Развестись и снова жениться всегда успею, — он довольно усмехнулся.
В его взгляде даже нет капли сожаления. Как просто он это говорит, словно не мы прожили вместе восемь с половиной лет. Это больше ничего для него не значит.
— Не собираюсь жить с тобой. Я подаю на развод. Но как ты мог так поступить с Лешей? Сын тебя любит, а ты решил, что любовь можно отдавать другим детям?
Я залепила мужу пощечину. Моих слез он не увидит, но за ребенка порву в клочья.
— Они не другие! Они мои! — Стас потер щеку, — Зина, это тебе было все равно, а я никогда не был согласен, но пришлось согласиться. Я хотел родных детей, и Оля мне их родила. Это другое чувство! — его глаза стали наливаться гневом.
Мы для него были пустым местом? У меня больше не было сердца от слов Стаса.