Особо сильному крику Лидки вторил похотливый рык Севы. Пахло её духами. Она всегда обливалась не зная меры.
Воздух сделался неимоверно тяжёл, словно я попала в душную оранжерею.
В этой цветочной вони, густой и липкой до омерзения, отчётливо слышались любовные ласки.
Двигаться было тяжело, словно я брела против течения бурной реки. Коридор казался огромным, как целая улица.
Внутри меня погибала прежняя жизнь, на обломках которой рождалось нечто новое и пугающее до чёртиков.
Из безобидного красивого мотылька я превращалась в тропическую бабочку-убийцу, чья внешность завораживает и губит.