Подборка книг по тегу: "от ненависти до любви"
- Ты изменил мне, Хан!
- Я не обещал хранить верность такой как ты…шармута!
- Я не шармута. И я была тебе верна.
Я любила его и думала, что мой муж тоже любит. Но он катком проехал по моим чувствам, оставив выжженую пустыню полную боли.
Моего сына, которого я родила ему, он назвал ублюдком.
Забрав малыша, я ушла, пыталась выживать. А потом…
Я забыла всё, что было в той жизни.
Стала другой. Считала, что очень счастлива.
Я не знала, что мой сын попал к моему бывшему мужу…
Она предала мою любовь. Обманула. А потом исчезла, словно она просто танцующий в маковом поле призрак.
- Мы сделали анализ на совместимость. И тест ДНК. Этот мальчик ваш родной сын, господин Темирханов.
- Что? Но как…
- У вас мог быть ребёнок такого возраста.
Опускаю голову, чувствуя, как холодеет всё внутри.
Значит, Настя не лгала? И это мой сын? Но… где тогда его мать?
- Я не обещал хранить верность такой как ты…шармута!
- Я не шармута. И я была тебе верна.
Я любила его и думала, что мой муж тоже любит. Но он катком проехал по моим чувствам, оставив выжженую пустыню полную боли.
Моего сына, которого я родила ему, он назвал ублюдком.
Забрав малыша, я ушла, пыталась выживать. А потом…
Я забыла всё, что было в той жизни.
Стала другой. Считала, что очень счастлива.
Я не знала, что мой сын попал к моему бывшему мужу…
Она предала мою любовь. Обманула. А потом исчезла, словно она просто танцующий в маковом поле призрак.
- Мы сделали анализ на совместимость. И тест ДНК. Этот мальчик ваш родной сын, господин Темирханов.
- Что? Но как…
- У вас мог быть ребёнок такого возраста.
Опускаю голову, чувствуя, как холодеет всё внутри.
Значит, Настя не лгала? И это мой сын? Но… где тогда его мать?
— Талак! Талак! Талак! — рявкает муж, и у меня всё в душе опускается.
— За что, Махарам? — чуть не реву.
— Ты возомнила, что ты лучше других? Ты возомнила, что можешь управлять мной? — рычит он.
— Я всего лишь сказала, что против второй жены…
— Как ты можешь быть против? Ты кто? Мне тебя ущербную подсунули, чтобы ты присматривала за моей дочерью. Этим и занимайся!
— Ты только что выдал мне талак! При чём тут твоя дочь, если мы разводимся?!
— Асю я оставлю с тобой, она только к тебе привыкла, — заявляет муж как ни в чём не бывало.
Его дочери шесть. Она родилась за четыре года до нашего брака. Разумеется, от другой женщины. А сегодня муж заявил, что берёт в жены мою сестру.
— За что, Махарам? — чуть не реву.
— Ты возомнила, что ты лучше других? Ты возомнила, что можешь управлять мной? — рычит он.
— Я всего лишь сказала, что против второй жены…
— Как ты можешь быть против? Ты кто? Мне тебя ущербную подсунули, чтобы ты присматривала за моей дочерью. Этим и занимайся!
— Ты только что выдал мне талак! При чём тут твоя дочь, если мы разводимся?!
— Асю я оставлю с тобой, она только к тебе привыкла, — заявляет муж как ни в чём не бывало.
Его дочери шесть. Она родилась за четыре года до нашего брака. Разумеется, от другой женщины. А сегодня муж заявил, что берёт в жены мою сестру.
Спасая младшую дочь, мой отец заключил сделку с дьяволом, взамен пообещав ему старшую… И имя дьявола – Тимур Бесадзе. Он – БЕС, бенефициар преступного мира. И его имя произносят шепотом. Его слово – закон. Он презирает желания, покупает души. Я стала его собственностью… или фатальной ошибкой.
— Тимур, спаси мою сестру! Я навсегда останусь с тобой, — вцепилась ему в горло, выдыхая самую едкую ложь. Я люблю свою сестру, но свободу я люблю до безумия. Сильнее ярости, страха. Сильнее ЕГО…
Мой план был прост – сбежать. Но… Он переиграл меня. Бесадзе понял, что по сделке получил не покорную жертву, а КАТАТРОФУ со стальной волей, сердцем, полным ненависти, и душу, презирающую золотую клетку.
Это история падения, предательства и лжи, которая оказалась единственной правдой. История о сделке, где ставка – не тело, а разодранная душа. Катастрофа против Беса. Кто кого поглотит?
— Тимур, спаси мою сестру! Я навсегда останусь с тобой, — вцепилась ему в горло, выдыхая самую едкую ложь. Я люблю свою сестру, но свободу я люблю до безумия. Сильнее ярости, страха. Сильнее ЕГО…
Мой план был прост – сбежать. Но… Он переиграл меня. Бесадзе понял, что по сделке получил не покорную жертву, а КАТАТРОФУ со стальной волей, сердцем, полным ненависти, и душу, презирающую золотую клетку.
Это история падения, предательства и лжи, которая оказалась единственной правдой. История о сделке, где ставка – не тело, а разодранная душа. Катастрофа против Беса. Кто кого поглотит?
– Пусти, Буров, – выдавливаю я, чувствуя, как в платье становится невыносимо душно.
– А что, если нет? – его губы почти касаются моей шеи. – Кажется, ты прям-таки мечтаешь о том, чтобы тебя грубо вжали в стенку и наказали за твой базар.
– Ты пьян?! – я уже не шиплю, я буквально рычу от возмущения.
Что с ним такое?! Это уже не подколы, это открытое нападение!
Но я совершенно не к месту подмечаю, что от него веет силой и решительностью, а глаза затягивают тёмной зыбкой глубиной.
И впервые начинаю понимать тех девушек, у которых в его присутствии дрожат коленки.
– Обожаю брать таких дутых королев и показывать им их настоящее место, – хищно улыбается он, вжимаясь в меня.
– И где же моё место, Буров? – выдавливаю я сквозь зубы.
– А что, если нет? – его губы почти касаются моей шеи. – Кажется, ты прям-таки мечтаешь о том, чтобы тебя грубо вжали в стенку и наказали за твой базар.
– Ты пьян?! – я уже не шиплю, я буквально рычу от возмущения.
Что с ним такое?! Это уже не подколы, это открытое нападение!
Но я совершенно не к месту подмечаю, что от него веет силой и решительностью, а глаза затягивают тёмной зыбкой глубиной.
И впервые начинаю понимать тех девушек, у которых в его присутствии дрожат коленки.
– Обожаю брать таких дутых королев и показывать им их настоящее место, – хищно улыбается он, вжимаясь в меня.
– И где же моё место, Буров? – выдавливаю я сквозь зубы.
– Я всю жизнь люблю другую, Лена! Ты была просто ее копией! Копией, ясно тебе?!
В шоке смотрю на мужа.
– Что ты такое говоришь?! Я… не понимаю…
У меня голос предательски дрожит, а на глаза наворачиваются слезы. Семнадцать лет. Семнадцать! Я была рядом с этим мужчиной, а сейчас… сейчас он мне говорит такое?!
– Глеб… Как ты так можешь?!
Муж смотрит на меня своими пронзительными глазами и обрубает уверенно:
– Я всю жизнь любил Лиду. Сейчас, когда она вернулась, замена в твоем лице мне больше не нужна!
В шоке смотрю на мужа.
– Что ты такое говоришь?! Я… не понимаю…
У меня голос предательски дрожит, а на глаза наворачиваются слезы. Семнадцать лет. Семнадцать! Я была рядом с этим мужчиной, а сейчас… сейчас он мне говорит такое?!
– Глеб… Как ты так можешь?!
Муж смотрит на меня своими пронзительными глазами и обрубает уверенно:
– Я всю жизнь любил Лиду. Сейчас, когда она вернулась, замена в твоем лице мне больше не нужна!
- Вы не могли бы меня подвезти? Машина сломалась и не заводится. Я заплачу!
Мужчина смотрел на меня сверху вниз: нахально и жадно. Так, наверное, на добычу смотрят.
- К черту твои деньги. Со мной поедешь, там и отработаешь.
- К-куда? – я остолбенела.
- Туда, где нас никто и никогда не найдет, кроха. Будешь меня ублажать.
Я думала, что мне повезло, что он остановился на заснеженной трассе, когда я голосовала. Но все оказалось совсем не так. Теперь я в плену метели и Бурана.
Мужчина смотрел на меня сверху вниз: нахально и жадно. Так, наверное, на добычу смотрят.
- К черту твои деньги. Со мной поедешь, там и отработаешь.
- К-куда? – я остолбенела.
- Туда, где нас никто и никогда не найдет, кроха. Будешь меня ублажать.
Я думала, что мне повезло, что он остановился на заснеженной трассе, когда я голосовала. Но все оказалось совсем не так. Теперь я в плену метели и Бурана.
Между мной и Кириллом Савельевым вражда с первого дня учёбы в университете. Популярный красавчик с факультета физкультуры не страдает без внимания девушек, только почему-то именно меня он выбрал объектом для насмешек и издевательств.
Но под Новый год по воле случая мы оказываемся в одном доме на турбазе, которую нельзя покинуть из-за мощного снегопада.
Именно здесь я узнаю его совершенно с другой стороны, и такой Савельев мне нравится...
Выходной — СУББОТА.
Но под Новый год по воле случая мы оказываемся в одном доме на турбазе, которую нельзя покинуть из-за мощного снегопада.
Именно здесь я узнаю его совершенно с другой стороны, и такой Савельев мне нравится...
Выходной — СУББОТА.
- Мой дед мертв, Мария,- произносит Кемаль, испепеляя меня своим черным взглядом,- он скончался сегодня утром от инфаркта. Теперь я во главе холдинга. И в отличие от него, я не благотворитель и не питаю сентиментальности к России. Раз уж ты теперь живешь за счет моей семьи, придется работать.
Он произносит это таким тоном, что у меня мурашки по коже… Я знаю про то, что Кемаль хочет от меня… Теперь нет никого, кто бы его остановил…
- Будешь горничной в моем головном отеле!
Я слышу злобные смешки его сестры, матери и невесты. Три мымры смотрят на меня так, как на Золушку в до боли известной сказке.
Еще три месяца назад я была дочерью российского миллионера, владевшего сетью гостиниц в России и Турции. А потом папу убили, а на меня на родине объявили охоту. Друг и партнер отца Керим Демир приютил меня в Стамбуле, дал кров, хлеб и защиту, в том числе от домогательств своего наглого внука. Вот только сегодня моего защитника не стало...
Теперь я игрушка в руках его наследника.
Он произносит это таким тоном, что у меня мурашки по коже… Я знаю про то, что Кемаль хочет от меня… Теперь нет никого, кто бы его остановил…
- Будешь горничной в моем головном отеле!
Я слышу злобные смешки его сестры, матери и невесты. Три мымры смотрят на меня так, как на Золушку в до боли известной сказке.
Еще три месяца назад я была дочерью российского миллионера, владевшего сетью гостиниц в России и Турции. А потом папу убили, а на меня на родине объявили охоту. Друг и партнер отца Керим Демир приютил меня в Стамбуле, дал кров, хлеб и защиту, в том числе от домогательств своего наглого внука. Вот только сегодня моего защитника не стало...
Теперь я игрушка в руках его наследника.
Пришла домой, а в моей постели лежит незнакомый голый мужчина.
Горячие пальцы смыкаются наручниками, и незнакомец распахивает глаза и смотрит на меня.
– Ну привет, куколка, – проговаривает чуть хрипло. – М-м, уже готовенькая. Почти.
Садится, продолжая держать меня за руку.
– Отпустите, – пытаюсь вырваться. – Вы совсем, что ли?
Узел на моем полотенце развязывается, и оно шлепается на пол.
Немая сцена.
Ничего себе, попала!
– Тебе нечего стыдиться, конфетка, – рассматривает бесстыдно мои прелести. – Какие шикарные формы. Все при тебе.
Какое бесстыдство!
– Да пустите вы меня! – пищу возмущенно, пока его взгляд делает всякое.
– Иди ко мне, малышка. Тебе понравится!
Горячие пальцы смыкаются наручниками, и незнакомец распахивает глаза и смотрит на меня.
– Ну привет, куколка, – проговаривает чуть хрипло. – М-м, уже готовенькая. Почти.
Садится, продолжая держать меня за руку.
– Отпустите, – пытаюсь вырваться. – Вы совсем, что ли?
Узел на моем полотенце развязывается, и оно шлепается на пол.
Немая сцена.
Ничего себе, попала!
– Тебе нечего стыдиться, конфетка, – рассматривает бесстыдно мои прелести. – Какие шикарные формы. Все при тебе.
Какое бесстыдство!
– Да пустите вы меня! – пищу возмущенно, пока его взгляд делает всякое.
– Иди ко мне, малышка. Тебе понравится!
— Ты права не имеешь что-то здесь трогать! — Мгновенно вскипаю. — Марат, это мой цветок и мой подъезд!
— Ты его приватизировала? Свои порядки наводи в квартире, а это — общественное место!
— Линию видишь? — Указываю на бело-красный скотч на полу. — Не смей пересекать черту. Калачиком катись с моей границы!
Бывший муж показательно ступает за линию, разграничивающую наши территории. Напирает, подходя вплотную.
— Иначе что, м, Агатик? — Костяшкой пальца ведёт по моей щеке. — Объявишь мне войну? Да ты и дня не выстоишь. Лужицей растечёшься у моих ног.
— Вот и посмотрим, — прищуриваюсь мстительно. — Война. Проигравший переезжает.
— Начинай собирать вещички. И не жди пощады. На этот раз я не стану с тобой церемониться.
Три года после болезненного развода.
Я собрала сердце и жизнь по кусочкам, построила бизнес, переехала в квартиру мечты и для полноты картины положила глаз на симпатичного соседа сверху. Но всё катится в пропасть, когда в квартиру напротив въезжает бывший муж.
— Ты его приватизировала? Свои порядки наводи в квартире, а это — общественное место!
— Линию видишь? — Указываю на бело-красный скотч на полу. — Не смей пересекать черту. Калачиком катись с моей границы!
Бывший муж показательно ступает за линию, разграничивающую наши территории. Напирает, подходя вплотную.
— Иначе что, м, Агатик? — Костяшкой пальца ведёт по моей щеке. — Объявишь мне войну? Да ты и дня не выстоишь. Лужицей растечёшься у моих ног.
— Вот и посмотрим, — прищуриваюсь мстительно. — Война. Проигравший переезжает.
— Начинай собирать вещички. И не жди пощады. На этот раз я не стану с тобой церемониться.
Три года после болезненного развода.
Я собрала сердце и жизнь по кусочкам, построила бизнес, переехала в квартиру мечты и для полноты картины положила глаз на симпатичного соседа сверху. Но всё катится в пропасть, когда в квартиру напротив въезжает бывший муж.
Выберите полку для книги
Подборка книг по тегу: от ненависти до любви