Подборка книг по тегу: "общий ребенок"

— Ни один ребенок, рожденный в нашем браке, не будет наследовать мою фамилию, — слова мужа ударили сильнее плети.
— Неподходящие? — горько уточнила. — Не от племенной женушки рожденные…
Альберт поморщился и цыкнул, намекая, чтобы успокоилась.
Но я не успокоилась.
— Раз я не подхожу великому Богородскому. И дети мои не с серебрянной ложкой, то давай не будем затягивать. Приготовь документы на развод… — шепнула с болью в сердце и прижала к себе новорожденного сына.
Но я ошибалась.
Дело не в этом было.
А в длинноногой блондинке, которую я застала в нашей спальне после выписки из роддома.
Развод был и год после.
Ради сына я выкарабкалась, но бывший муж вдруг посчитал, что достаточно нагулялся и пора вернуться в семью.
— Мой сын, моя кровь, Богородские своих детей не бросают! — рыкнул бывший.
— Так он давно не Богородский. Как и я.

Я открываю дверь в палату, на диване, сидит блондинка, юбка задрана до талии. А мой муж, отец нашего лежащего в коме сына, держит её за волосы и впивается в губы, тяжело дыша.
— Продолжайте, не стесняйтесь, — говорю, и голос у меня удивительно ровный. — Это же всего лишь наш сын и он всего лишь в коме, а вы продолжайте.
Влад резко отстраняется, поправляет пиджак, будто этого достаточно, чтобы спрятать то, что я только что увидела.
— Лена… — устало произносит он. — Ладно, я тоже живой человек. Полгода по больницам, нервы… Ты же понимаешь.
— Понимаю, — киваю я. — Ты калечишь нашего ребёнка. А потом приходишь к нему в палату и скидываешь в нее стресс на том диване, на котором я молюсь, чтобы сын выжил.
Он криво усмехается, словно я перегибаю палку:
— Не драматизируй. Ты как жена меня полностью устраиваешь. Но себе я отказывать не собираюсь. Жизнь продолжается, Лена.
В этот момент я понимаю: наш брак тоже подключён к аппаратам. Только я — единственная, кто пытался его реанимировать.

— Даниэль, прошу… Я клянусь, что ни с кем не была до тебя.
Он прикрывает глаза. Его ноздри раздуваются. Желваки ходуном ходят.
— Не ври мне хотя бы сейчас.
Мне больно это слышать, но я не хочу сдаваться.
— Даниэль, это правда, я люблю тебя и никогда бы…
— Не смей! — жестко обрубает он. — Не смей использовать эти слова в качестве доводов. Для меня это важно…
— Чистота? — шепчу я. — Если это так, почему ты не женился на девушке из своих?
Я бросаю ему это со злостью.
— Честность, — отвечает мне он. — Меня предупреждали, что от местных девушек не стоит ее ждать, но я… как дурак…
Он обвинил меня во всех смертных грехах, его кавказская семейка нарыла на меня компромат, Даниэль вычеркнул меня из своей жизни и исчез, оставив мне под сердцем небольшой подарочек.
А потом пять лет спустя мы снова встретились.