— Ты привёл эту... в наш дом? — голос сорвался на хриплый шёпот, дравший горло.
— Нат, не раздувай. Мы просто обсуждали работу, — невозмутимо ответил Тим и вальяжно упал на стул, закинув ногу на ногу.
Его равнодушие жгло под рёбрами раскалённой иглой.
— В нашей постели? — слова вырывались с трудом, будто кто-то сжимал мне горло. — А сын...
Тим даже бровью не повёл.
— Шурик ничего не понял.
— Он всё понял! — я еле сдержала крик, стараясь не разбудить больного сына в соседней комнате.
Тим лениво поморщился.
— Нат, перестань. Он ребёнок, скоро всё забудет.

Мужу плевать на благополучие моего сына.
Моего, а не нашего. Ведь Тим — отчим.
Зато мой сыночек интересен ему для сохранения образа идеального семьянина.
И интересен настолько, что муж готов на всё, чтобы удержать нас в аду, который он называет "образцовая семья".

Но я — мать. И после смерти его настоящего отца, единственная, кто может защитить моего ребенка. И я это сделаю. Любой ценой!