— Мам… а мы всегда будем тут жить? С Мишей?
Я будто не слышу сначала.
Замираю.
— Нет, Машенька. Это временно, — отвечаю осторожно. — Мы скоро вернемся домой.
Она нахмурилась.
— Почему? Тут лучше. И Миша добрый… Он с нами… — ее голос дрожит. — Почему нельзя остаться?
Я вздыхаю. Медленно, глубоко.
Не готова.
Черт, я не готова.
— Солнце мое, — тяну руку, сжимаю ее ладошку. — Потому что… это не наш дом. И… Миша нам просто помогает.
— Но мы же теперь друзья! — вскидывается она. — Он мне плетет косички… он нас защищает…
— Маша, нельзя… — я шепчу. — Нельзя так привыкать. Потом будет больно. Мы… мы с ним не останемся вместе.
— Почему? — ее глаза уже в слезах. — Почему ты все время все ломаешь, мам?!
Она резко отодвигает стул, а я остаюсь с дыханием, застрявшим в груди.
Никак не скажешь ребенку: “Потому что он — не для нас”.