Подборка книг по тегу: "босс и подчиненная"

– А ты что здесь делаешь? – по пути в свой кабинет я вижу в коридоре ребенка, девочку! Стоя возле стены, она прижимает к себе плюшевого зайца с аномально длинными ушами. Подхожу ближе и наклоняюсь, – Как тебя зовут?

– Солныско! – отвечает дите.

Черт побери, очень информативно! Как здесь вообще оказался ребенок? У меня на первом этаже ресторан, в подвале стриптиз-клуб, а мои офисные владения никак на детский сад не тянут.

– Привет, солнышко. А меня зовут дядя Гена.

– Как клакадила? – со всей непосредственностью уточняет малышка. А я думаю о том, что когда встречу ее мамашу, то просто оторву ей голову!

— Я беременна, – от волнения сердце стучит как сумасшедшее.
Смешок срывается с любимых губ. Захар облокачивается о край стола и складывает руки на груди.
— Это не мой ребенок, – получаю холодный ответ, который режет меня на части.
— Ты это сейчас серьезно? – тело бросает в жар, а к щекам приливает кровь.
— Я повторяю, это не мой ребенок, – с безразличием смотрит в глаза. — Может это твой новый знакомый Дмитрий поделился своими шустрыми сперматозоидами. Ты с ним встречалась? – задает вопрос ледяным тоном. — Или может кто-то еще, так удачно подсуетился? – ехидно добавляет.
— Какая же ты все-таки мразь! – зло выплевываю, сдерживая слезы. И не найдя, что добавить, срываюсь с места...

— На кону моя репутация, Лада! Твое предательство в прошлом едва не стоило мне карьеры! Второй раз я не позволю тебе все испортить! Эта фабрика — главное дело моей жизни! Мое единственное и самое важное детище! Я не хочу, чтобы ты и близко приближалась к ней! Ни ты, ни твой сын!
Отворачиваюсь, чтобы не показать как сильно задевают его слова и мысленно усмехаюсь. Насчет “самого важного детища”, он положим, прав. Но насчет “единственного” Егор Миллер заблуждается. Потому что мой сын, которого он заочно успел возненавидеть, на самом деле его ребенок. Правда, ему об этом не суждено узнать. Я прекрасно помню его угрозы пятилетней давности.

Между нами короткий роман в прошлом и его громкие обвинения в предательстве. В настоящем — прицелы камер и ничего не подозревающий сын, мечта которого сбылась. Для меня же сбылся мой самый большой кошмар. Егор Миллер снова появился в моей жизни!

— Ну спасибо папочка, хоть перед смертью вспомнил, — ворчу, открывая дверь машины.
Сев за руль, бросаю папку с документами на соседнее сидение и, устало вздохнув, бью кулаком по рулю. На фоне раздражающего сигнала клаксона улавливаю в салоне машины посторонние звуки.
Первым делом бросаю настороженный взгляд в зеркало заднего вида и, заметив облако шифона, замираю. Медленно оборачиваюсь и…
— Простите, я не… — зареванная девица, упакованная в обертку невесты, всхлипывает и, затравленно оглядываясь, жалобно просит: — Поехали… ну пожалуйста.
— Сдурела? — единственное, что умудряюсь выдавить, и, кивнув на здание ЗАГСа, добавляю: — Это тебя там толпа охраны ищет?
— Помогите, — все что она успевает сказать, а я замечаю движение у черного входа и, заведя мотор, даю по газам.

Я спас сбежавшую невесту! Увез от влиятельного жениха и толпы охраны прямо из-под венца. Не смог отказать, а, отпустив, не смог забыть. Единственное, что теперь хочу, — это найти! Догнать! И непременно влюбить!

— Нельзя потакать детям! — ору возмущенно. — А если она у вас завтра в магазине чужого дядю попросит? Как его будете уговаривать?
— Чужой дядя нам ни к чему, — отмахивается он. — А вот няня нужна. А тебе, насколько я понял, очень нужны деньги.
— Деньги всем нужны, — парирую философски. — Для этого большинство людей и получает образование — чтобы потом работать по специальности.
— Так ты там что, факультет мойки окон заканчивала? — интересуется скептически.
— Это была подработка…, — бурчу оскорбленно. — Вообще-то, я в университете должна была работать. Но…
— Не сложилось. — продолжает он за меня. — Я в курсе. И насчет проблем твоего отца тоже в курсе. Так что предлагаю тебе обоюдовыгодный союз. Я оплачиваю адвоката и все судебные издержки, а ты становишься няней Ксюши пока я не… найду кого-то более подходящего.

– Догони! Догони! – Заливался смехом один из двойняшек. Второй мчался следом.
Пока оба они, паровозиком, не врезались в босса. Телефон выпал из его рук, с треском ударяясь о кафель.
Роберт остановился, непонимающе оглядывая двух сорванцов.
А мое сердце замедлилось, чтобы через миг остановиться совсем.
Шеф оторопел на секунду, присел на корточки, и впервые в жизни посмотрел на наших с ним сыновей:
– Пацаны, вы чьи? И почему вы тут носитесь? Где ваша мама?
Те боязливо втянули головы в плечи.
– Мама та-ам… – протянул виновато Митяй. А Мишка махнул рукой себе за спину.
Роберт поднял свой взгляд, встречаясь с моими. И темные омуты глаз за секунду налились немой яростью. Сделались острыми как скальпель врача. Не жалея, резали мое бедное сердце в ошметки.

***
В прошлом у нас короткий взрывоопасный роман. Две полоски на тесте. И его бессердечное: «Сделай аборт».
А в настоящем… Пропасть из двух лет молчания. И двое общих детей, которых я сохранила в секрете.

– Я на должность штатного юриста…
Босс медленно, будто бы испытывая мои нервные клетки на прочность, поворачивается ко мне лицом. И я с ужасом узнаю его…
Мою любовь. Мою ненависть. Мою смертельную рану, и…
– Вот мы и встретились вновь, Лаврова Юлия, – ледяным голосом произносит мужчина.
С болью в глазах смотрю на этого человека. На мужчину, который три года назад бессердечно отправил меня на аборт.

Не хочу быть здесь. Не могу. Но мне очень нужна эта работа.
Ведь от нее зависит жизнь нашей дочери. Той самой, которой по его приказу не должно было быть.

— Вчера отец подписал бумаги и передал мне управление холдингом. Отныне я не могу позволить себе отвлекаться на интрижки, — холодно припечатал Максим.

Я думала, у нас любовь и всё серьёзно. Мечтала выйти замуж. Хотела рассказать радостную новость о беременности, но для него наши отношения были лишь интрижкой.

Оправилась. Пережила. Забыла.

Воспитывала дочь одна и была вполне счастлива, но лишь до того момента, пока холдинг Максима Куравина не выкупил наше крохотное издательство.

И теперь вся моя жизнь — хождение по минному полю, ведь мне нельзя влюбиться в него снова, а ему — узнать про нашу дочь.

- Ты кто такая?
Смотрю на кроху, нагло рассевшуюся в моем кресле.
- Моя мама туть работает!
Заявляет так, будто это ее мама директор фирмы, а не я.
- А ты кто? Будешь игать со мной! - продолжает наглая пузатая мелочь.
Надо выгнать ее. Но рука не поднимается. И моська, главное, такая… знакомая. Будто виделись где.
Но я никак не могу вспомнить.

Маленькая наглючка проникла в мой кабинет. Ее мать - простая уборщица, зачем-то притащившая дочь на работу. У меня нет с ними ничего общего. Тогда почему каждый раз глядя на малышку, сердце заходится вновь.