Подборка книг по тегу: "жестокий властный герой"
Нет врага беспощаднее, чем Александр Калашников.
Мир власти и денег давно поглотил его. Суровый Чикагский климат научил твердо стоять на ногах и сносить голову каждому, кто перейдет ему дорогу. За спиной его называют бессердечным русским палачом. Он гордо оправдывает свое прозвище Костолом среди таких же как он за любовь хруста костей врагов, но он и предположить не мог, что его грандиозные планы однажды разрушит самоуверенная малолетка.
Каждый новый день Хейли Смит – борьба за выживание.
Она никогда не была в любимчиках у удачи. Еле сводя концы с концами, она зарабатывала на жить как могла – подрезала кошельки толстосумов на небольшие суммы и шантажировала их компроматом, но однажды её подставили, обчистив счет босса русской мафии на внушительную сумму. Попав в золотую клетку, ей придется научиться выживать в новом мире, где нет места жалости.
Мир власти и денег давно поглотил его. Суровый Чикагский климат научил твердо стоять на ногах и сносить голову каждому, кто перейдет ему дорогу. За спиной его называют бессердечным русским палачом. Он гордо оправдывает свое прозвище Костолом среди таких же как он за любовь хруста костей врагов, но он и предположить не мог, что его грандиозные планы однажды разрушит самоуверенная малолетка.
Каждый новый день Хейли Смит – борьба за выживание.
Она никогда не была в любимчиках у удачи. Еле сводя концы с концами, она зарабатывала на жить как могла – подрезала кошельки толстосумов на небольшие суммы и шантажировала их компроматом, но однажды её подставили, обчистив счет босса русской мафии на внушительную сумму. Попав в золотую клетку, ей придется научиться выживать в новом мире, где нет места жалости.
Нам нужна была кровь оборотней. Все шло по плану, в баре удачно познакомились с волками, заранее замаскировав свой запах. Ловко усыпив их, взяли всего пару капелек крови. А с утра на нас объявили охоту! Водоворот ужасных событий запущен. Кто спасет бедную ведьму? Эй, волчара, не смей на меня скалиться!
— Они же мои, — Роман кивает на детей. Он не спрашивает, утверждает. На лице ноль эмоций.
— Ты о них не думал, когда оставил меня в аду. Я еле выкарабкалась! — говорю шепотом, но с таким гневом, что он отводит взгляд. — Но родила их! И воспитывала без тебя. А сейчас ты появляешься вновь, разнося все на своем пути. Для чего, Роман? Чтобы снова разжевать меня и выплюнуть? В этот раз не позволю. Потому что теперь я — мать. И думать должна больше о своих детях!
— О наших детях, — отрезает жёстко. — О наших, Юля. Которых ты от меня благополучно скрыла! В этот раз не отпущу. Будешь препятствовать — заберу их. Ты же прекрасно знаешь, на что я способен.
— Ты женат, Роман! Забыл? Не можешь от меня что-либо требовать!
— Это ничего не меняет!
— Ты о них не думал, когда оставил меня в аду. Я еле выкарабкалась! — говорю шепотом, но с таким гневом, что он отводит взгляд. — Но родила их! И воспитывала без тебя. А сейчас ты появляешься вновь, разнося все на своем пути. Для чего, Роман? Чтобы снова разжевать меня и выплюнуть? В этот раз не позволю. Потому что теперь я — мать. И думать должна больше о своих детях!
— О наших детях, — отрезает жёстко. — О наших, Юля. Которых ты от меня благополучно скрыла! В этот раз не отпущу. Будешь препятствовать — заберу их. Ты же прекрасно знаешь, на что я способен.
— Ты женат, Роман! Забыл? Не можешь от меня что-либо требовать!
— Это ничего не меняет!
— Зачем меня сюда привели? Отпустите. Я все отдам.
— Слишком много слов. Ты должна быть молчаливой, голой и покорной. Я и так долго ждал когда окажусь в тебе.
— Мне сказали, что я буду просто играть, — вжалась в стену.
— Здесь я решаю, кто и что будет делать.
— И что же вы хотите?
— Тебя, — пронзил горящим взглядом. — Ты готова играть за роялем голой пятьсот рабочих дней, чтобы погасить долг отца?
— Нет.
— Предлагаю скостить этот срок до сорока пяти дней. Пятьсот тысяч за целку в качестве подарка мне на день рождения и каждый новый день, что ты сумеешь удержать мое внимание по сотне. Выбора у тебя нет. Или я стану твоим покровителем, или останешься отрабатывать долг в борделе.
Меня украли бандиты прямо с поминок родителей.
Отец остался им должен.
И теперь я должна отрабатывать его долг, играя за роялем в чем мать родила.
Но меня захотел Он. Тот кого все боятся. Тот, в чьих руках человеческие жизни.
И теперь он хочет поиграть. Со мной. Своей любимой игрушкой.
— Слишком много слов. Ты должна быть молчаливой, голой и покорной. Я и так долго ждал когда окажусь в тебе.
— Мне сказали, что я буду просто играть, — вжалась в стену.
— Здесь я решаю, кто и что будет делать.
— И что же вы хотите?
— Тебя, — пронзил горящим взглядом. — Ты готова играть за роялем голой пятьсот рабочих дней, чтобы погасить долг отца?
— Нет.
— Предлагаю скостить этот срок до сорока пяти дней. Пятьсот тысяч за целку в качестве подарка мне на день рождения и каждый новый день, что ты сумеешь удержать мое внимание по сотне. Выбора у тебя нет. Или я стану твоим покровителем, или останешься отрабатывать долг в борделе.
Меня украли бандиты прямо с поминок родителей.
Отец остался им должен.
И теперь я должна отрабатывать его долг, играя за роялем в чем мать родила.
Но меня захотел Он. Тот кого все боятся. Тот, в чьих руках человеческие жизни.
И теперь он хочет поиграть. Со мной. Своей любимой игрушкой.
Каждый день с того злополучного дня, когда наши глаза встретились, я думала: если бы я не посмотрела на него тогда, не проснулась ночью, не увидела на кухне то, что увидела, а просто прошла мимо в туалет…
Пришёл бы он в тут же ночь в мою спальню? Сделал бы со мной то, что сделал? Оказалась бы я здесь, где у меня нет даже имени, только номер камеры и прозвище?
А может, всё началось ещё раньше? Как знать. Но в тот дождливый день меня угораздило заглянуть в его глаза...
Пришёл бы он в тут же ночь в мою спальню? Сделал бы со мной то, что сделал? Оказалась бы я здесь, где у меня нет даже имени, только номер камеры и прозвище?
А может, всё началось ещё раньше? Как знать. Но в тот дождливый день меня угораздило заглянуть в его глаза...
— На что еще ты готова? — услышала голос мужа.
— На всё, — последовал уверенный ответ.
И я умерла в тот же миг, как увидела их. Сидящего за столом Пашу. А на его коленях — любимую девушку нашего сына, страстно целующую моего мужа.
— Папа, — судя по шепоту Глеба он тоже не хочет верить своим глазам. — Ты… Я убью тебя! – выкрикнул сын, стоящий за моей спиной.
Отодвинул меня и понёсся на отца.
— На всё, — последовал уверенный ответ.
И я умерла в тот же миг, как увидела их. Сидящего за столом Пашу. А на его коленях — любимую девушку нашего сына, страстно целующую моего мужа.
— Папа, — судя по шепоту Глеба он тоже не хочет верить своим глазам. — Ты… Я убью тебя! – выкрикнул сын, стоящий за моей спиной.
Отодвинул меня и понёсся на отца.
Я люблю его всю жизнь, мечтая, чтобы он заметил меня, посмотрел как на женщину. Он заметил, приблизил, приручил и выбросил, заставив бежать из города, разбив сердце, разодрав душу, не оставив сил на борьбу. Когда-нибудь он пожалеет об этом. Когда-нибудь я поставлю его на колени.
Амелия и ее сестра Эмили волнительно ожидали поездку в Париж. Они были готовы насладиться отпуском в этом культурном и романтичном городе. Но их планам не суждено было сбыться. Амелия случайно сталкивается с мужчиной.
Его холодное сердце и пугающий взгляд привлекало девушку с необъяснимой силой. Всего лишь одна встреча с этим загадочным незнакомцем перевернула жизнь Амелии. Суждено ли ей забыть эту случайную встречу и насладиться Парижем? Или она сталкивается с судьбой, которая намеренно испытывает ее?
Его холодное сердце и пугающий взгляд привлекало девушку с необъяснимой силой. Всего лишь одна встреча с этим загадочным незнакомцем перевернула жизнь Амелии. Суждено ли ей забыть эту случайную встречу и насладиться Парижем? Или она сталкивается с судьбой, которая намеренно испытывает ее?
МОЯ ПЕРВАЯ КНИГА!!!
- Кому ты принадлежишь, Лия? Скажи мне воробушек, чья ты? - от тягучего голоса оказываюсь в непроглядном тумане.
- Тебе, только тебе, Дамир, - шепчу, задыхаясь от счастья.
Он: Юная и невинная Лия. Моя! Только моя! По закону мести! Я буду первым! Во всем! Стану ее Богом и дьяволом.
Она: Я стала игрушкой Дамира Арипова. Полюбила жестокого кукловода. Адова боль от этой любви застынет на моем сердце.
- Кому ты принадлежишь, Лия? Скажи мне воробушек, чья ты? - от тягучего голоса оказываюсь в непроглядном тумане.
- Тебе, только тебе, Дамир, - шепчу, задыхаясь от счастья.
Он: Юная и невинная Лия. Моя! Только моя! По закону мести! Я буду первым! Во всем! Стану ее Богом и дьяволом.
Она: Я стала игрушкой Дамира Арипова. Полюбила жестокого кукловода. Адова боль от этой любви застынет на моем сердце.
Он обходит меня со всех сторон и иронично щурится.
— Хорошая девочка... красавица. Всё, как обещал твой отец.
Сильная рука хватает меня за подбородок и вынуждает посмотреть этому зверю прямо в глаза.
— Надеюсь, девственница?
Я прикусываю губу, чувствуя, как вместо страха внутри меня поднимается гнев.
Да как он может! Да кто он вообще такой!
Я пытаюсь вырваться, но железные пальцы всё ещё держат мой подбородок, не дают мне свободы.
— Хорошая девочка... красавица. Всё, как обещал твой отец.
Сильная рука хватает меня за подбородок и вынуждает посмотреть этому зверю прямо в глаза.
— Надеюсь, девственница?
Я прикусываю губу, чувствуя, как вместо страха внутри меня поднимается гнев.
Да как он может! Да кто он вообще такой!
Я пытаюсь вырваться, но железные пальцы всё ещё держат мой подбородок, не дают мне свободы.
Выберите полку для книги
Подборка книг по тегу: жестокий властный герой